Да я бы сам любую песню им бабахнул!
Меня не примут, поскольку пахну.
Всё стафилины, всё мертвоеды!
Вон там Серёга снова лазает по кедрам,
А мне на дерево, так жизнь пока дороже,
Рождённый ползать, летать не может!
Всё мертвоеды, всё стафилины!
Ещё немного половлю и просто сгину.
Да что за жизнь? Да пусть все сборы пропадают!
Пойду к объектам, пускай съедают!
июль 1978
Грызуны
специалистам по мелким мышевидным грызунам
Грызуны, вы мои грызуны,
Вот мышовки, а вот бурозубки.
И ночами при свете луны
Как дантист я вам меряю зубки.
Грызуны, вы мои грызуны,
Экономки и просто рябые.
Не дожили до новой зимы
И в науку ушли молодыми.
Грызуны, вы мои грызуны.
Вы горою пылитесь на полке.
Как Христос безо всякой вины
Вы распяты на ржавых иголках.
Грызуны, вы мои грызуны,
Черепов, словно твой Верещагин,
И в подстилке родной стороны
Вы, наверно, своё отпищали.
Грызуны, вы мои грызуны.
Вы почти как Джоконда прекрасны,
Если вас потереть о штаны
После качественной дифокраски.
Грызуны, вы мои грызуны,
Запах ваш я вовек не забуду.
Миражи, как кошмарные сны,
Каждый день посещать меня будут.
Кузнецкий Алатау, 1979
Черневая тайга
муз. Ю. Визбора
Голубой опрокинутой чашей
Бирюзовое небо лежит,
И мозаика пёстрых букашек
На цветах пред глазами дрожит.
И родной Persulcatus ixodes (клещ)
Поджидает в высокой траве.
Это комплекс, пойми, это комплекс
В экспедиции и в голове.
Зеленеют листвою деревья,
Хвойным запахом пахнут леса.
И забытую нашу деревню
Покрывает обильно роса.
И дороги печальным укором
Подрывают здоровья бюджет.
Это горы, пойми, это горы,
Невысокий, но всё же хребет.
Каждый ищет под солнцем местечко.
Каждый что-то рычит и жужжит.
И инстинкт – этот двигатель вечный
Продолжает нелёгкую жизнь.
И различные дикие звери
Носят зубы, копыта, рога.
Это дебри, пойми, это дебри,
Это всё черневая тайга.
Кузнецкий Алатау, 1979
Таёжный фокстрот
Как в таёжной избе славно печку разжечь
И пожарить мясные котлеты.
Мы с Володькой, встряхнув косой саженью плеч,
Запасаем дрова на всё лето.
Восемь женщин, студенты и два мужика,
Пара брёвен на сутки примерно.
Эх вы, мышцы спины! Эх, стальная рука!
Эх, топорик, напарник мой верный!
Завтра утром машина обратно уйдёт,
На себе всё таскать несподручно.
И бревно за бревном ловко в руки идёт,
И внутри что-то ухает звучно.
Не робей, не скучай слабый женский состав,
Как-никак мужики перед вами!
Эх вы, мускулы плеч! Эх ты, крепкий сустав!
Эх ты, шея моя под дровами!
Чтобы баню топить, чтоб сушиться в грозу,
Навались-ка мужская элита!
Навались-ка, пока не скрутило внизу
Обязательным радикулитом.
С окончанием дров отдохнуть бы не прочь,
Поваляться на солнышке трошки,
Но начальник зовёт, нужно бабке помочь,
Пропадёт семенная картошка.
Что нам? Грех не пойти, ведь на несколько вёрст
То последние наши соседи,
Не считая людей, что придут на покос,
И на профиле пару медведей.
А пока с перекурами дело идёт,
Все заботы – картофь да лопата!
Тоже творческий труд, тоже мыслей полёт,
Улетающих вдаль без возврата.
Десять соток вскопать, пропахать по меже
И землёй не запачкать коленки.
Этот опыт с лихвою накоплен уже
На полях ОПХ «Сидоренко».
А бабуля, другой вам такой не найти,
Да и дед – калоритна фигура,
Так сказать, характерный классический тип
Из классической литературы.
Огород до темна одолели вдвоём,
Вкусно женщины жарят котлеты,
Ведь заботы о хлебе насущном своём —
Это вам не нытьё в кабинетах.
И пока сочинялася эта строка,