И больше о той ситуации никто в школе никогда не вспоминал.

Не как все.

С раннего возраста я приобщался к кормлению комаров на тихой охоте. Мы всей большой семьёй летом ездили в лес собирать ягоды. Сначала появлялась земляника, а позднее малина. Выходя на сбор, я получал кружку (а позднее, литровый бидон на шею) и участвовал в заготовке ягод почти в промышленных масштабах. Дома мы их ели с молоком, в пирогах, и ещё мама делала на зиму варенье. Собирать ягоды, особенно землянику, скучно и неудобно. Надо искать полянку, а затем ягодка за ягодкой, на корточках или на коленках вести сбор. Смотришь в кружку – вроде давно уже собираешь, а дно ещё не прикрыто. Ску-ко-ти-ща! И вот, натыкаешься на куст, где поспели первые ягоды малины! Они же такие красивые, большие, и до полноценного урожая малины ещё долго. Ура! Я быстренько обираю куст и начинаю поиски нового.

Через некоторое время моя кружка наполняется малиной, и я с гордостью иду показывать её взрослым. У всех земляника, а у меня – малина! Первая! Ну и что, что мало, ну и что, что за это время можно было набрать два литра земляники. Зато так интереснее! У взрослых – другой взгляд. Я, вместо пользы общему делу, занимался фигнёй. Отлынивал. Но это ничуть не омрачало мою радость и чувство значимости поступка, почти подвига!

Однажды, на уроке музыки в начальной школе, учительница предложила нам исполнить песни по желанию. Я немного помялся, а потом решился и спел в одиночку целиком «Крейсер Аврора», чем изумил и учительницу, и одноклассников. У меня просто вызывала восторг эта звонкая песня.

А в старших классах мне нравилось, например, решать задачки нестандартным способом. Пусть иногда решение было длиннее, зато не по схеме из учебника. Став директором завода, я первым из топов, вместе с командой стал осваивать принципы бережливого производства компании Toyota. На протяжении всей жизни меня вдохновляет, заряжает и помогает разнообразить рутину возможность сделать что-то не как все или стать первопроходцем. Что ещё интересно и противоречиво – сначала, пока раздумываешь, страшно и волнительно, смутительно сделать первый шаг, решиться. Зато потом – награда – восторг от предъявления себя окружающему миру! Очень похоже на ощущения, возникающие во время томительного ожидания команды и затем решительного шага навстречу пустоте в открытый люк тарахтящего на высоте 800 м «АН-2» при прыжке с парашютом.

Нереальная реальность.

Однажды осенью, когда я учился в третьем классе, мы всей семьёй ехали на своём «Запорожце» в гости. На одном из перекрёстков в бок, где я сидел, на приличной скорости врезалась «Волга». Я до сих пор помню всё, как в замедленном кино… Мы отделались, в основном, синяками. Больше всего досталось мне – боковое стекло, раскрошившись на мелкие осколки, превратило в кашу мою правую щёку. На «скорой» меня отвезли в больницу, где, осколок за осколком, стекло из щеки вынули. Домой мы с мамой ехали на автобусе и сочувствующие пассажиры спрашивали: «У мальчика зубки болят?». Это было странно, я был уверен, что всем видно и понятно, что у меня порвана щека. Почти неделю я сидел дома, пока рана медленно затягивалась. Несколько перевязок в день, перекись… И прямо с первого дня у меня периодически возникала мысль: «Я вот сейчас проснусь, и всё хорошо, у меня нет никаких ран, ничего не болит!». Оглядывался вокруг, и понимал, что это не сон. Но вместо разочарования или грусти у меня возникало какое-то обнадёживающее ощущение, лёгкая радость, что всё налаживается и жизнь продолжается. Пойдя в школу, я, конечно, смущался своей повязки, но чувствовал некоторую гордость, что своим видом выбиваюсь из рядов одноклассников. Мало кому из моего окружения доводилось бывать в автомобильной аварии. Наверное, меня дополнительно поддерживали слова кого-то из взрослых, что шрамы украшают мужчину.