С обретением Земли Обетованной, оказавшейся ничем не выдающимся краем, можно было подводить итоги эксперимента по формированию Нового Человека. Этот итог дан в книге Иова – этом манифесте Нового (Богобоязненного во всех смыслах) Человека, принесшего к престолу Божьему свободу своей воли.

Центральный вопрос повествования об Иове: «Человек праведнее ли Бога? и муж чище ли Творца своего?» (Иов.4;17). Знаменателен уже сам вопрос. Раз он ставился, значит, существовала определенная философско-этическая проблема.

Карандаш: «Эта проблема существует в первую голову для неверующего человека».

Я мысленно возразил оппоненту Ивана: «Но Иов был как раз религиозным человеком. Да и кто в те времена пребывал в атеизме?»

Человек не равен Богу – это понятно. Но не равен в чем? В силе, могуществе, сроках жизни – да! А в способности этического осмысления жизни? Яхве, диктуя элементарные правила человеческого общежития в десяти заповедях как личное откровение, тем самым отрицал у людей способность самостоятельно вырабатывать нравственные истины, чем низводил их до животного состояния. А они, покинув Эдем, таковыми никогда не были. Они не только овладели ремеслами, но уже Каин твердо знал, что такое хорошо и что такое плохо. Люди, вкусившие запретный плод, получили свободную волю, и с ней возможность ошибаться. Но то были ошибки не всемогущих, не всезнающих, а рядовых строителей своей – человеческой – цивилизации. И строилась она далеко не гуманными методами, но других путей люди не знали, ибо, как оказалось, не знал их и сам Творец мироздания. Сотворить этику оказалось много труднее, чем мертвую и живую материю. «Шести дней» в таком деле было недостаточно. Требовалось нечто иное, какой-то другой опыт…

Я вскочил и забегал по комнате. «Ох, Иван, – костерил я дружка, – вон ты куда заворачиваешь! Крутовато. Но… интересно. В принципе попытаться можно. Надо только работу назвать по-другому. Например: «Истоки и сущность метафизического богоборчества». Подпустить философии на тему: «бытийное сознание и сознание бытия, как онтологическая драма», и, может быть, тогда проскочим».

Я вернулся к столу и подумал: а он сам, автор, чего хочет?

Но Бог в своем могуществе считал, что знает все. Этим он кардинально отличался, например, от греческих богов, не претендовавших на высшую этическую мудрость и соответствующие законоположения. Греки вырабатывали свои этические воззрения сами, чем породили мощную философскую традицию. Яхве же мечтал о контроле над святая святых человеческой сущности – его «душой», что составляет весь комплекс интеллектуального и психического богатства личности, оставаясь в пределах понимания человека времен его «райской», первобытной, поры. А Человек с тех пор ушел очень далеко в своем развитии, открыв собственное «Я» и путь к формированию собственного типа мышления, который может быть плодотворным лишь при одном условии – если будет критическим и аналитическим. Только Бог этого еще не понял, считая его эволюцию ошибочной и даже преступной (Человек преступил Его волю!). И на том основании отказывал людям в праве критически и самостоятельно мыслить. Мыслить за него брался сам Господь! Ценность морально-психологического богатства Человека (его «души») ставилась в зависимость от того, насколько человек соответствовал жесткой умозрительной парадигме, спущенной сверху, а, значит, не выношенной собственным опытом и собственным анализом (путь греков). Критерием же покорности являлось соблюдение массы всевозможных запретов и ограничений. Тем самым нивелировался главный способ развития и реализации «души» – свобода воли, ограненная моралью. Человеческое общество не может нормально развиваться, следуя таким «божьим законам», как коллективное избиение камнями. Не может оно нормально развиваться, не провозглашая свободы человека вне зависимости от религиозных предпочтений, а значит, отвергая веронетерпимые заповеди декалога. Для Яхве такой (античный) подход был чужд. «Что такое человек, чтоб быть ему чистым, и чтобы рожденному женщиной быть праведным?» (Иов.15;14). Если в мифах эллинов просматривается моральное равноправие человека и богов, и Геракл способен был своими подвигами возвыситься до небожителей, то в книге Иова утвердительно вопрошается: «Кто родится чистым от нечистого? Ни один» (Иов.14;4). У человека нет иных задач перед Богом, кроме как повиноваться и терпеть. Пример тому – Иов, стоически снесший все несправедливые удары свыше. «Блажен человек, которого вразумляет Бог, и потому наказания Вседержителя не отвергай» (Иов.5;17). Все верно: рабу – рабская доля.