Я рассматривала знакомые виды, и сердце сжималось в болезненном спазме. Воспоминания прошлого тяжестью отдавали в груди. Мне пришлось коротко выдохнуть и сжать челюсти, чтобы отвлечься, настроиться на ближайшую борьбу и не думать о том, что меня ждет в будущем. Теперь появился новый страх. Здесь меня определенно поведут на суд, вынесут приговор официально, с длинным зачитыванием обвинений, совсем не так, как это было в Тервиле. В этом городе все дела проходили именно таким способом.

Внезапно Тиррен громко свистнул, потянул поводья на себя, заставляя лошадь остановиться. Я подняла взгляд и охнула, заметив восстановленный храм. Огромное здание тянулось вверх, на несколько этажей превышая то, старое. От обгорелого предшественника остался только фундамент и маленькие постройки по бокам. Все остальное выглядело новым, красивым, из красного камня, словно в напоминание о случившемся. Храм, казалось, благодаря своим узеньким окошечкам наблюдал за снующими мимо него людьми, выискивал виновника, который непременно однажды должен появиться у его массивных ворот.

Мужские руки подхватили меня за талию, сняли с лошади. А я не переставала смотреть на обновленное здание. Даже без применения магии появились воспоминания, которые мне так хотелось забыть. В голове должны жить только приятные моменты, особенно об умерших, чтобы радоваться, что они появились на моем пути, присутствовали, украшали каждый день. Не стоит очернять свет их улыбки горестными мыслями.

Тиррен обошел меня и загородил обзор на храм. Он прищурился, о чем-то задумался, а затем завел мои руки назад и связал их, скорее всего, страшась повторения предыдущей попытки залезть мне в голову.

– Эйви Морисон, встаньте туда, где начались воспоминания, которые отразились в омуте памяти, – четко и очень ровно проговорил палач, развернув меня к себе лицом.

Наверное, в моих глазах отразился весь набор эмоций, который я испытала в тот ужасный день из далекого прошлого. Дышать стало трудно. Я сжала челюсти, с трудом сглотнула и с мольбой посмотрела на мужчину.

Казалось, сейчас прозвучит просьба, Тиррен вот-вот повторит сказанное более мягко, однако его губы превратились в тонкую линию, едва он взглянул на находившегося возле нас стражника. Палач опустил руки мне на плечи и повел за собой. Он останавливался в разных местах, слегка приседал, внимательно осматривал окружение. Не сложно было догадаться, что мужчина сравнивал все с тем, что увидел пару дней назад в той дымке.

В какой-то момент маг кивнул, соглашаясь с какими-то своими мыслями, переместил меня в определенную точку и аккуратно сжал мое плечо. Послышался скрежет камней, появилось холодное прикосновение к вискам, и я в одно мгновение перенеслась в прошлое.

– Следите, чтобы никто не попался нам на пути, – откуда-то издалека донесся голос Тиррена, но это уже было не важно…

– Мамочка, – звонкий смех Лилии отвлек меня от странных мыслей.

Я опустила взгляд на свои пальцы, между которыми удерживала зеленую ткань, которую собиралась купить. Но мое внимание привлекла дочурка. Четырехлетняя малышка, перепрыгивая с одного камешка на другой, оказалась возле меня и обхватила ручками ногу, с трудом сдерживаясь, чтобы в ту же секунду не рассказать все, что недавно увидела.

– Она… – начал было говорить только подошедший Рэмми.

– Слишком рано, – мое плечо больно сжали, однако на нем не лежало никакой руки. Да и голос вроде бы принадлежал…

– Там мы видели фанан! – радостно заверещала Лилия, подпрыгивая на одном месте, отчего ее кудряшки, заплетенные в хвостики, забавно пружинили. Солнечные лучи играли в ее волосах, заставляли маленькую головку блестеть, делая из этого человечка настоящее чудо из чудес.