Со временем я начала понимать, что эта тревога – неотъемлемая часть материнства. Я много узнала о себе, когда разрешила себе переживать эти чувства. Я все чаще делилась своим внутренним состоянием с подругами и близкими, и это приносило мне утешение и поддержку. Некоторые из них предлагали мне свои советы, некоторые просто обнимали и говорили, что все будет хорошо. Находясь в их обществе, я понимала, что не одна такая. Но как ни странно, их утешение в то время не приносило мне покоя. Я все еще искала подтверждение, что все будет в порядке, искала надежды в искренних глазах. «Сможет ли она быть такой же, как все остальные?» – эти вопросы все ещё витали в голове, как драконы, дышащие огнем.

Каждый новый день был сложным испытанием. Иногда я ловила себя на мысли, что даже самые обычные моменты в нашем быту могли вызвать во мне бурю эмоций. Я понимала, что что-то было не так, но в поисках правды могу ли оставить эту тёмную сторону без внимания? Я продолжала настраиваться на позитивные моменты, даже когда они казались трудными: когда Ариша нежно прикоснулась ко мне, когда нашла радость в новых звуках, когда пыталась обнять меня своими маленькими ручками. Я вновь ловила себя на мысли, что цепляюсь за светлый образ вновь.

На каждом шагу я вела борьбу с самой собой. Я искала ободрения и мудрости, но иногда сама становилась инициатором тех же «звоночков», которые можно было бы игнорировать, успокаивая себя напрасными надеждами. Жизнь в новых эмоциях стала для меня одновременно свободной и тяжелой. Возможно, именно в этих первых тревогах была заложена основа моей силы.

Я вновь старалась сосредоточиться на том, что было важнее – быть рядом с дочерью и поддерживать ее в эти сложные моменты. И несмотря на все страхи, я понимала, что мои любовь и поддержка будут светом, который проведет нас через темные участки этого пути. Ариша – моя особенная девочка, и независимо от того, какие испытания ждут нас впереди, я обязана быть рядом, разделять каждую радость и каждую слезу, ожидая, когда двери нашего особенного мира вновь откроются.

«Иногда самый длинный путь в жизни – это дорога к пониманию своего ребенка. И, идя по нему, мы обретаем не только ответы, но и истинное понимание своей любви и силы.»

Шло время, и мои тревоги больше не могли быть проигнорированы. Интуиция матери – не просто инстинкт, это глубокое внутреннее знание, которое невозможно заглушить, как бы мы ни старались. С каждым днем я все отчетливее осознавала, что моей дочери нужна помощь. Я не могла больше убеждать себя в том, что она просто развивается в своем темпе, и что мои опасения – это всего лишь отражение моей тревожной натуры. Я должна была действовать.

Первые шаги в нашем долгом пути к поиску ответов начались с посещения педиатра. Помещение было наполнено запахом антисептика, и звуки детских голосов становились фоном для хаоса, который разрастался внутри моей головы. С каждой минутой, проведенной в ожидании, напряжение только усиливалось. Я лихорадочно листала журнал в руках, пытаясь отвлечься, но страницы расплывались перед глазами, словно излучали неясный свет.

Когда врач наконец нас принял, я не смогла сразу сформулировать все свои опасения, все то, что тревожило меня долгие месяцы. Слова срывались с губ, выдавая во мне паникующую мать, но внутренний голос продолжал подсказывать: «Ты делаешь это ради Ариши, ты должна быть сильной.» Врач осмотрел ее, задавал вопросы, на которые я отвечала с тяжело скрываемой тревогой. Он выслушал мои опасения, записал их, но его реакция была сдержанной и, казалось, вполне стандартной. «Возможно, это просто фаза, у детей такое бывает. Давайте понаблюдаем еще немного, возможно, не стоит волноваться раньше времени», – произнес он с профессиональным спокойствием.