– Кариш, это ты? – раздается с кухни голос матери.

– Она что, не дома?

Прохожу и вижу картину маслом. Мама сидит за столом, а перед ней пустая бутылка и пара соленых огурцов. Из комнаты доносится громкий храп. Отчим спит. Видимо, ему тоже уже хорошо и насрать, где родная дочь проводит время.

– Нет, – поднимает на меня стеклянный взгляд. – Гулять ушла.

– Ты обалдела? Время знаешь сколько? – сгребаю все это великолепие в мусорку и вытираю стол. Противно донельзя. Все липкое и пахнет жутко.

– Жрать захочет – явится, – хмыкает она и пьяно улыбается. Господи, как можно так опуститься? Коробит от всего этого, но я бессильна. Что только ни делала, не получается вытащить ее из этого болота. Сама не хочет.

– А есть что пожрать?

– Не знаю. – Мама равнодушно пожимает плечами.

Раскладываю купленные продукты по местам и пытаюсь подобрать слова. Но их нет. Все давно сказано. Мне не было еще и пяти, когда погиб отец. Я почти не помню его. Мать быстро вышла замуж второй раз и почти сразу забеременела. Родилась Карина. И какое-то время все было даже хорошо. Или я просто не помню…

Мои детские воспоминания тусклые и безрадостные. Нелюбимая дочь и ненужная. Я всегда считала себя лишней в их семье, чужеродным элементом. Но никогда не желала зла. Особенно Карише. Она не виновата, что ее родители выбрали путь самоубийства. И ей гораздо тяжелее, чем мне.

– Мам, хватит, – в очередной раз пытаюсь достучаться в глухую стену. – Если тебе себя не жалко, пожалей нас.

– Вы уже большие, – отмахивается равнодушно.

– Кто мы? Ну ладно я, а Карина?

Сестре пятнадцать. Красивая, но бедовая. Я так боюсь за нее.

– Хватит меня стыдить.

– Сама знаю, что бесполезно.

Все бесполезно. Ничего не действует. Ни угрозы, ни уговоры. Ухожу в нашу с сестрой комнату и набираю ее номер. Гудки есть, но не берет. Ну и где эта оторва?

– Алло, – недовольно дребезжит динамик.

– Риша, ты где?

– Гуляю, а че? – отзывается дерзко.

– Ты время видела?

– Видела и че?

Вот и за что мне это наказание? У нас разница в пять лет. Мне кажется, Риша всегда, сколько себя помню, была на моем попечении. Ни шага не могла без нее ступить.

– И ниче. Домой быстро! – строго рявкаю.

– Да иду я уже.

Убираю телефон в карман и обреченно смотрю на срач в нашей комнате. Придется убить весь день, чтобы это разгрести, а к вечеру у меня ночная смена.

Поднимаю с пола школьный рюкзак, отряхиваю и ставлю на стул. Интересно, Карина вообще в школу ходит? Не уверена. Тяжело вздыхаю. Как же сложно с подростком в таких условиях. Еще немного. Хотя бы до зарплаты доработать, и можно попытаться снять где-то комнату. Нам с Ришей хватит, а потом как-то выкручусь.

Щелчок замка вторгается в мои мысли. Наконец-то пришла. Выхожу из комнаты и складываю руки на груди.

– Я дома, – оповещает сестра.

– Дочь, ты принесла? – Мать выходит с кухни.

– Да принесла я, принесла. – Карина достает бутылку и отдает ей.

Ну это совсем уже ни в какие ворота не лезет.

– Ты обалдела? – беру сестру за шкирку и затаскиваю в комнату.

– Что я сделала-то? – вырывается она.

– Ты зачем выпивку принесла?

– А что мне оставалось сделать?

– Не поддерживать.

– Ты такая смешная вообще, – болезненно скалится Карина. – Они все равно бухают. Так хоть нервы мне не мотают.

Тяжело вздыхаю. Она права. Выживает как может. Я тоже стараюсь, только не получается ничего.

– Прости, – виновато отвожу глаза. – Я все понимаю, но надо еще немного потерпеть…

– Да сколько? – психует Карина. А что я ей скажу? Мне нечего ей пообещать.

– Я не знаю, до зарплаты хотя бы…

– Очередной? – Ее губы кривятся в усмешке.

– Ты же знаешь, что мне ничего не заплатили…