Мой новогодний Форс-Мажор Анна Бигси

1. Глава 1 Яна

Пушистый снег валит стеной и сильно затрудняет передвижение. Я, конечно, люблю зиму, но не до такой же степени. На дороге каша, угги вязнут и скользят по льду, едва удается сохранять равновесие. Еще не хватало навернуться и попасть в свое же отделение.

Вваливаюсь в здание больницы, тяжело дышу и смотрю на часы — безбожно опаздываю. Черт. Не хватало еще вылететь с работу, на которую с таким трудом устроилась. Если бы Алла не замолвила за меня словечко… А мне даже нисколько не стыдно! Очень нужна работа и желательно по специальности. Ну и пусть должность медсестры не предел моих мечтаний, все с чего-то начинают, и я смогу.

Вся в мыле бегу по лестнице в свое отделение, перепрыгивая через ступеньки. На ходу скидываю пуховик, спотыкаюсь о него же и едва не падаю в объятья незнакомца.

— Ой, — поднимаю глаза и на мгновение застываю.

Мужчина в белом халате.

— Осторожнее.

Улыбка такая кошачья, да и сам он, как кот, которого так и хочется погладить.

— Спасибо, — улыбаюсь в ответ.

— Новенькая? — Глаза вспыхивают интересом и скользят по мне. — Я тебя раньше не видел.

— Да, — киваю на свое отделение. — Медсестра в травматологию.

— Жаль, не в гинекологию.

— Почему?

Он лишь пожимает плечами и уходит. Провожаю его озадаченным взглядом. Странный какой-то. Черт, отвлек только. Спохватываюсь и бегу к посту, где меня уже ждут девочки.

— Успела до начальства? — выдыхаю и едва не сползаю по стойке на посту.

— Где ты ходишь? — возмущается Лиля и неодобрительно качает головой.

А я что могу? Мне ехать далеко и долго. Вставать приходится чуть ли не в пять, чтобы вовремя приехать. Нас, заМКАДышей, нигде не любят. Приходится пахать больше остальных, чтобы удержаться.

— Пробки жуткие, — пихаю шапку и снуд в рукав пуховика. — Эта новогодняя суета всех с ума сведет.

— Это точно, — улыбается Амина. — Переодевайся быстрее.

Не успеваю скрыться в сестринской, как слышу крики из смотровой.

— Да отпустите меня! — голосит какой-то парень.

— Лежи смирно, — рычит на него Людмила, старшая медсестра.

— Да не надо.

— Врачу виднее.

— Что там происходит? — шепотом спрашиваю у коллег.

— Очередного мажора привезли после ночных гуляний, — закатывает глаза Лилия. — А Косолапову собирать.

— Почему к нам? — удивленно округляю глаза. — Я думала, они в платных лечатся…

— Потому что их, идиотов, много, а волшебник у нас один, — смеется Амина.

Мы с Лилей тоже хихикаем. Попасть в это отделение к такому специалисту просто очень большое везение.

— Да что вы делаете? — вновь тот голос.

— Люд, вколи ты ему уже что-нибудь, сил нет никаких, — возмущается Косолапов.

— Да мой отец вас засудит!

Ух, какой грозный. Переглядываемся с девчонками. В нашем королевстве один царь и бог. Он не боится судов, потому что за ним слишком большие люди и связи.

— Алексей Михайлович злой, — заговорщически сообщает мне Амина. — Из дома выдернули. А, говорят, травма пустяковая. Но просили лично…

— Важная шишка? — хмыкаю я.

— Еще бы.

Суета начинается стремительно и так же стремительно перетекает из отделения в операционный блок. Все же взялся наш светило за операцию. Интересно, что ему за это пообещали?

Спустя пару часов Косолапов вызывает меня к себе в кабинет. Волнуюсь очень. Мы, конечно, знакомы, но наедине пересекаемся впервые. А если приставать начнет? Но делать нечего, с начальством не спорят.

— Алексей Михайлович, можно? — робко заглядываю в кабинет заведующего отделением.

Он лишь кивает. Вхожу и торопливо поправляю халат.

— Та-ак, — тянет Алексей и листает мое дело. — Лапина, значит?

— Д-да, — немного заикаюсь от волнения.

— Что умеешь?

— Все, — решительно заявляю. — Если не умею, очень быстро научусь!

— Отлично, — смеется травматолог. — Поступать в мед собираешься?

— Да. Дайте мне любое задание, я со всем справлюсь, — очень хочется произвести хорошее впечатление.

— Хорошо. — Алексей убирает папку в стол. — Пациент в ВИП-палате — твой личный геморрой на ближайшие десять дней.

— В смысле? — округляю глаза. Это немного не то, о чем я просила.

— В прямом, — раздраженно выдыхает Косолапов. Судя по всему, ему это тоже не очень нравится. — Десять дней он будет лежать у нас, и ему нужна помощь.

— Он что, немощный?

— Отчасти…

Какие-то загадки, но мне они совсем не нравятся.

— Ну Алексей Михайлович, — хмурюсь. — Я хочу работать медсестрой, а не сиделкой. Поручите мне что-то важное.

— Это очень-очень важно. — Он звучно припечатывает ладонь к столешнице и поднимается на ноги. — Ты просто спасешь всех нас.

— Ладно, — вынужденно соглашаюсь я. Придется уступить.

— Пойдем познакомлю.

Нехотя плетусь за заведующим. Вместе мы проходим по коридору до самого конца и останавливаемся около платной палаты.

— Отец, я не хочу здесь лежать. — Из-за приоткрытой двери доносится голос и кажется мне смутно знакомым.

— А придется, — давит второй мужчина.

— Почему не заграницу?

— Потому что! — раздраженно огрызается. — Че ты полез вообще?

— Так получилось…

— Вот сиди теперь и обтекай!

Понимающе переглядываемся с Косолаповым и входим в палату.

— Знакомьтесь, это Яна, — представляет он меня, чуть обнимает за плечи и выводит вперед. — Она будет вам помогать.

Обе руки парня по локоть в гипсе. И как его так угораздило? Спросить не решаюсь. Поднимаю взгляд на лицо и застываю в немом изумлении. Красовский? Не может быть. Это что, насмешка судьбы или галлюцинация?

— Яна, это Антон. — Голос звучит фоном, а я внутренне сжимаюсь и едва могу сделать вздох.

Совсем не изменился…

Антон скользит по мне скептическим взглядом и даже неприятно кривится. Узнал?

— Поинтереснее никого не нашлось?

Мои щеки вспыхивают от негодования. Набираю в легкие побольше воздуха, чтобы поставить наглого мажора на место.

— За кофе мне сбегай, — словно издеваясь, хмыкает он.

— Что? — единственное, что получается из себя выдавать

— Глухая? — возмущенно вздергивает бровь. — Замените, эта бракованная.

2. Глава 2 Антон

И без того большие глаза медсестры распахиваются и становятся похожими на блюдца, а щеки вспыхивают праведным гневом. Открывает рот, как рыба, и, так ничего и не ответив, убегает из палаты. Вот и славно.

— То-то же, — криво усмехаюсь, провожая это недоразумение надменным взглядом.

Ты не в моем вкусе, детка. Простовата и бледновата. Лицо кажется смутно знакомым, но после наркоза зрение не очень четкое. Мало ли… Может, видел в каком-то клубе. Хотя откуда у нее бабки на клуб?

— Я бы на твоем месте был повежливее, — хмыкает врач, имени которого я, конечно не запомнил.

— А ты хочешь на мое место?

— Да господи упаси, — ехидно смеется он. — Быть зависимым от глухой и бракованной медсестры так себе перспектива.

— В смысле? — хмурюсь, не понимая, куда клонит. Как это «зависеть»? Что я, маленький, что ли?

— Ты даже помочиться без помощи не можешь, — издевается врач.

Это вообще нормально?

— Вот еще, — фыркаю. На члене я крутил их строгий режим. — Уеду сегодня же. У меня билеты на самолет.

Перевожу взгляд на отца, но его лицо непроницаемо. И что-то мне это совсем не нравится.

— Без вариантов, — качает головой врач. — Только под вашу ответственность.

Чего? Охренели, что ли? Я не могу пропустить поездку. От нее зависят моя дальнейшая судьба и карьера. Отбор в одну из топовых команд России. Это же такой шанс, что меня пригласили. Шансище! Второго может и не быть.

— Отец, я должен ехать, — цежу сквозь зубы. — Ты же знаешь, как это важно для меня.

Он долго смотрит мне в глаза, считывая эмоции и выносит вердикт:

— Он остается.

Да как так-то, блядь?! Почему?

— Нет, — рычу зло и с силой бью руками по постели. Острая боль прорывается даже через слой обезболивающего и лупит меня в ответ. — Бля… — стискиваю зубы и откидываюсь на подушку.

— В общем, Алексей Михайлович. Делайте все, что нужно. — Отец сразу же теряет ко мне интерес. — Вас мне рекомендовали очень серьезные люди. Я доверяю их мнению. Ни в чем себе не отказывайте.

— Благодарю, — кивает врач.

— Да, кстати, моя благодарность…

— Это к Назару Леонидовичу.

— Да-да, наслышан, реабилитационный центр для малоимущих. Что ж, достойно.

Отец делает вид, что это интересует его. Он же относится к людям, как к низшим существам. Какое ему дело до благотворительности? Противно слушать.

— Спасибо.

— А мое мнение тебя не интересует? — с вызовом смотрю на отца. Впрочем, все как всегда. Все преференции только старшему. Он же у нас свет в окошке. Гордость и опора семьи, а я так… Досадное недоразумение.

— У тебя был шанс проявить себя, — криво усмехается отец. — А ты как всегда его упустил.

Да, я жалкий неудачник. Ничего у меня не получается.

— Но так нельзя! — зачем-то пытаюсь спорить, хотя все и так понятно.

Меня уже списали. Все. Можно даже не пытаться.

— Полежишь, подумаешь, — небрежно дергает он плечами. — Без телефона и друзей своих непутевых.

— Нормальные у меня друзья.

А главное, верные. Не бросили одного. Только в больницу их не пустили.

— Конечно. — Отец неприятно кривится. — Что-то в соседних палатах никого их них нет.

— Так получилось.

— Хочешь идти — иди. Но я в этом не участвую.

— Можно мне хотя бы мужика в помощь?

— Посторонние в отделении запрещены, — торжественно усмехается врач.

Точно издевается. Он-то за что? Ему-то я где насолить успел? Или просто из вредности? Ну и подавитесь!

— И правильно, — соглашается отец. — Разбирайся сам.