Виктор пренебрежительно смерил ведьмака взглядом.

— Проваливай, — рявкнул он.

***

Мелоди

Мне не нужно было смотреть на календарь, чтобы знать, что скоро полнолуние. Я чувствовала его приближение каждой клеточкой. И если обычный оборотень встречает его с долгожданным трепетом, ведь в эти сутки сила и мощь волка усиливается, то я пребывала в страхе. Особенно сейчас, когда придется пережить очередное полнолуние в не дома и испытать все прелести недообращения, не выдавая себя.

Поводов волноваться сейчас и впадать в панику не было, по крайней мере, около полутора суток. Поэтому, надев шорты с майкой, я смелыми и решительными шагами направилась на кухню перехватить что-нибудь поесть.

В общей гостиной нового соседа не оказалось. Это прибавляло уверенности. Что за бред? Почему я должна стесняться и прятаться от какого-то малознакомого парня. Много чести. Но все же неуверенность присуще молодой и неопытной девушке в общении с противоположным полом давала о себе знать.

Я прожила в гордом и в принципе привычном одиночестве почти полторы недели, и за это время мои запасы еды исчерпались. Оставалось лишь треть пачки гречневых хлопьев. Они были на вкус как пережеванная газета и чувство насыщение от них почти нулевое. Сейчас даже мои вечно переваренные макароны и субстанция в жестяных баночках, которая называлась тушенка, вспомнилась с теплотой в желудке.

За тщательным поиском съестного на кухне, я не сразу заметила соседа. Он подошел почти бесшумно. Его выдал шелест пакетов полных продуктов, которые он опустил на стол.

— А я смотрю, ты тут воздухом питалась.

Я не сразу поймала себя на том, что несколько секунд просто пялилась на содержимое его пакетов, истекая слюной. Надеюсь, что не выглядела голодной. Но подняв на парня взгляд, я увидела его легкую ухмылку, которая быстро переросла в усмешку.

— У меня есть еда, — ответила я, повернувшись к нему лицом.

На несколько секунд его взгляд замер на мне, превращаясь почти в хрустальный, что вызвало любопытство. Глаза опустились ниже и задержались на месте, где была моя грудь. Но парень быстро отдернул себя, еле заметно тряхнув головой, словно прогонял некое наваждение, и принялся, как ни в чем не бывало выкладывать продукты на стол.

Этот человек вызывал во мне две абсолютно разные эмоции и реакции, которые были для меня в новинку.

Первая, и пока что самая сильная – неприязнь.

Это, скорее всего, случилось из-за внезапного вторжения в мое личное пространство, пусть и съемное. А также за нарушение моих планов и за то, что у него явно что-то получалось лучше меня, даже банальная вещь, как поход в магазин.

Но вот вторая, более легкая и почти не осязаемая, но уже имеющая легкие отголоски, отчего низ живота наливается приятной тяжестью – интерес.

Он все же был красивым молодым человеком и возможно даже в моем вкусе. Хотя это тоже раздражало. В иссини черные волосы со спадающей на глаза челкой захотелось нырнуть пальцами и проверить, правда ли они настолько мягкие и шелковистые, на сколько выглядят. Смуглая кожа от загара бросалась в глаза и тем самым сильно отличалась от моей, почти белой, не знающая толком солнце. Этот контраст показался мне красивым. У него были широкие раскаченные плечи и достаточно узкая талия. Но опять же, будь в моем окружении больше молодых людей, я бы сейчас не рассматривала парня как нечто интересное и даже инородное. Не пялилась бы на то, как красиво его мышцы играют под золотистой кожей, притягивая еще больше внимания к его персоне.

За рассматриванием его бицепсов, и что там греха таить, задницы, я глубоко ушла в свои мысли, что не заметила, как этот парень оказался достаточно близко… Достаточно, чтобы стало неловко и по коже пробежались колкие мурашки. Достаточно, чтобы разглядеть его неестественно ярко-зеленые глаза. Достаточно, чтобы в горле вдруг пересохло.