В три шага Саша пересекает разделяющее нас расстояние и нависает надо мной со столь угрожающим видом, что я инстинктивно делаю шаг назад.

- Мы встретились случайно, - мой голос дрожит, но не от страха. Все это чересчур сложно, и у меня не получается совладать с собой.

- Очень вразумительно.

Саша хватает меня за руки, вынуждая поднять на него глаза. Его челюсти крепко сжаты, взгляд темный и видно как перекатываются мускулы под тонким свитером. Пальцы сильнее сжимают мои запястья, причиняя боль, и мне приходит в голову, что он сейчас борется не со мной, а сам с собой.

- И что же? - выдыхает он.

- Что «что же»? - непонимающе повторяю я.

- Что же ты с ним...

Совершенно неожиданно из моего горла вырывается всхлип. Я выдираю руки из крепкого захвата и прижимаю ладони ко рту. Саша воспринимает мой жест по-своему.

- Он обидел тебя? - выдыхает он тихо, так тихо, что мне становится жутко. - Он тебя тронул?

Я отрицательно мотаю головой, но Саша словно не замечает этого.

- Убью его, - рычит он, срываясь с места, словно его подгоняет собственная ярость.

- Нет! - кричу я. - Нет, он не... - я запинаюсь. - Между нами ничего не было. Только поцелуй. Честное слово.

Саша замирает у двери, готовый в любой момент броситься на поиски Даниила.

- Уедем, - чтобы не допустить их стычки, я готова умолять его. - Прямо сейчас. Все кончено. Пожалуйста, Саш.

Несколько бесконечно долгих секунд он молча смотрит прямо мне в глаза, а потом резко кивает. Мы молча расходимся по комнатам собирать вещи.

***

В аэропорту нас встречает отец. Едва заметив его высокую фигуру в толпе, бросаюсь навстречу и утопаю в надежных объятиях. Я на пределе, и поддержка родного человека мне сейчас жизненно необходима.

С Сашей все сложно. Всю дорогу в машине, а потом и в самолете мы молчали. И это молчание, тяжелое и непреодолимое, разделяло нас не хуже глухой каменной стены. Вымотанная этой неестественной тишиной, собственной виной и ожиданием звонка Даниила, я чувствую себя морально раздавленной.

- Соскучился по тебе, малышка, - бормочет папа, целуя меня в макушку. - Как долетели?

- Все в порядке, пап. Как вы? Как мама?

- Мама хорошо, - он вздыхает. - Завтра вместе отвезем ее в клинику. Дома она чересчур активная, и меня совершенно не слушает. Хочу, чтобы послушала врачей.

Папа выпускает меня из объятий и здоровается с Сашей, который стоит чуть поодаль. Он хмурый, лицо как восковая маска, и хотя он всегда находил общий язык с моим отцом, сейчас все его жесты подчеркнуто отстраненные.

Я вздрагиваю, будто от физической боли. Глупо ожидать, что папа не заметит напряжения, от которого едва ли не трескает воздух, но он деликатно обходит эту тему стороной.

- Ну, поехали, - прерывает он неловкое молчание, забирая у меня чемодан. - Надеюсь, проскочим до пробок. Саш, тебя до дома подбросить или ты сразу на базу?

- Я остаюсь, - отвечает он, не отрывая взгляда от экрана телефона. - Меня заберут.

Папа кивает, но я вижу на его лице недоумение. И в этот момент во мне поднимается волна раздражения. Несмотря на то, что происходит между мной и Сашей, его хамское поведение не должно задевать моего отца, который совершенно ни при чем.

- Пап, подожди меня на выходе, - оборачиваюсь к нему и вымученно улыбаюсь. - Я сейчас. Две минуты, ладно?

Когда он исчезает в толпе, я оборачиваюсь к Саше и произношу:

- Давай поговорим.

- Тут не место, - бурчит он, поджав губы.

- Хорошо. Приедешь вечером?

- Нет, Мира. Вечером я улетаю.

- В смысле? - моя воинственность разлетается на сотни осколков, и я в замешательстве жду ответа на свой вопрос.

- Я говорил тебе про Штаты, - нехотя отвечает Саша.