Алл-Син продолжила свой рассказ.

– Алиса мне предложила измениться, и снова помолодеть. Она также мне сказала, что я не буду напоминать ту женщину, коей я была когда-то. Она мне сказала, что в новом виде я уничтожу Холдеева, и он сам бросится ко мне в ноги вымаливать у меня прощение. – она сделала незначительную паузу. – Я согласилась…

Дарья подумала:

«Какая из женщин ни захочет вернуть себе былую красоту».

Алл-Син продолжала свой рассказ:

–…и вот каким-то для меня непонятным образом я стала той женщиной, которой хотела стать, чтобы отомстить Холдееву. Смотрясь в зеркало, я не видела ничего в нем напоминающую ту женщину, которой я была ране. Я стала статной, красивой и сексуальной. Одна моя грудь говорила, что эта женщина чертовски сексуальна. Лицо стало молодо, глаза были молоды и веселы, а волосы… – она сделала паузу. – волосы настолько густы и длинны, что позавидовала мне любая женщина. А если считать, что моя грудь стала, как я уже говорила, сексуальна и упитанна, а мой извините за выражение, филейное место словно приглашала мужчин и говорила им; – возьми меня, я чувствовала себя само́й что ни на есть женщиной. Хотя я и так была женщиной, но в этом облике я чувствовала себя женщиной с большой буквы (Ж)…

Дарья слушала Алл-Син, и ей почему-то стало завидно. Завидно потому, что за всю свою недолгую жизнь она так и не почувствовала себя женщиной. Женщиной, с большой буквы (Ж). Что там с большой буквы (Ж), она вообще никогда не чувствовала себя женщиной, так, ничем, словно она и не жила вовсе, и теперь не узнает никогда, что значит быть женщиной? Ведь Женщина чувствует себя женщиной не только в постели, но и в жизни так таковой. Жизни, которой у Дарьи уже не будет никогда. Теперь если она вернуться домой, ее удел только инвалидное кресло.

Алл-Син продолжала:

–…Вскоре я встретила Холдеева. Алиса была права, в меня нельзя было не влюбиться. – затем она сказала. – Спустя какое-то время, Холдеев ни то, что в меня влюбился, он боготворил меня, говорил, что к моим ногам он кинет весь мир. Звезды схватит с неба. Короче, он нес всю ту самую чушь, которую несет любой влюбленный мужик. – затем она обратилась к Дарье. – Да Вы и сами небось знаете?

Дарья тяжело вздохнула:

– Нет. – горько призналась она. – Не знаю, и, к сожалению, уже не узнаю́.

– Почему?

– В мире, из которого я пришла, у меня нет ног. – заплакала Дарья горькими слезами. – Нет ног и никогда уже не будет.

Алл-Син обняла Дарью и сказала:

– Сожалею.

Дарья вытерла слезы, и попросив прощение за свою слабость, попросила продолжить.

Алл-Син продолжила:

– Вскоре я подчинила себе Холдеева, и тот, как ему казалось, сам женился на мне. – затем она сказала. – Но это ни так. Мы же знаем абсолютно точно, что это мы женим мужчин на себе, а ни они на нас женятся. И хотя Мужчинам позволено думать иначе, мы женщины своего не упустим, а если нас обманут мстить будем нещадно. – после этого высказанного пафоса, Алл-Син сделала значительную паузу, затем продолжила. – В конце концов, он женился на мне и отдал мне все свое состояние. – затем она поправила. – Мое состояние. – затем она продолжала. – Он бегал за мной как собачонка. Куда – я, туда и он. – Алл-Син сделала однозначную паузу. Продолжила. – И вот мы подбираемся к развязке. – она снова сделала паузу и продолжила. – Итак, как я стала молодой, ко мне вернулись мои молодые годы, то и месячные кои есть у каждой женщины тоже вернулись. – она сделала долгую грустную паузу. – Так что я забеременела. – затем она призналась. – Конечно, не от Холдеева. – затем она утвердила. – Хотя тот считал совершенно иначе. Впрочем, и сейчас ничего не изменилось. Мужики, как были козлами, так козлами и остались. – заключив такой вывод, руководствуясь своей жизнью, Алл-Син продолжала свой рассказ. – Как-то раз Холдеев уехал в Саратов, а меня оставил одну, в Урюпинске. Я не знаю, что происходило с Холдеевым в дороге, но вернулся он ко мне и сказал: – «Давича я был в лавку купца Рогожина, так он сказал мне, что его племянник Павел был в нашем городе, и приехав обратно в Саратов, рассказал, что полюбил». – Я не понимала сути разговора, – продолжала рассказ Алл-Син, – хотя уже догадывалась, о чем идет речь.