Империя нуждалась в Эль-Охтароне. Мы все нуждались в нем. В его феноменальной ловкости, в его запредельной мощи, в поразительном умении обращаться с мечом. 

Что станет с планетой, если случится чудо и Агенту удастся сбежать? Кто нас защитит?

Эгоистично? Да. Но разве могла я не волноваться о безопасности сотен миллионов людей? О собственной безопасности.

У Совета не было выхода, кроме как использовать Агента в борьбе с монстрами, но тому, кто придумал так жестоко обращаться с эльфом, следовало оторвать голову. 

Почему нельзя было просто попросить Эль-Охтарона о помощи? Зачем было стирать ему память и сажать на короткий поводок? Зачем погружать его в криосон, оставляя человечество без защиты? После разморозки Агенту требовались сутки на восстановление. А если бы монстры напали на землю в то время, когда наше главное оружие против них отдыхает в своем ледяном гробу?

Тысячи вопросов. И ни одного ответа.

Почему, зная о регулярных прорывах, Совет так и не нашел решения этой проблемы? Не укрепил пространственно-временную материю в зоне М-129? Боялся, что тогда инопланетные твари откроют себе выход где-нибудь еще? В другом месте? Например, над городом-миллионником? Все это выглядело подозрительно, но я решила держать свои мысли при себе.

— Где Агент? — спросила Мелинда, вырвав меня из задумчивости.

— Спит после того, как в лаборатории его чем-то накололи. Я решила, что могу ненадолго его оставить. Вряд ли он очнется в ближайшие полчаса. 

— Куда идешь? 

— В столовую. Надоело есть дома. Хочу побыть среди людей. Пообщаться. Брать с собой Агента не вариант, сама знаешь. У мужиков при виде его хмурой физиономии пропадает аппетит, а у местных барышень намокают трусы. 

Мелинда усмехнулась, словно говоря: «Да, так и есть».

На самом деле я соврала. Ни с кем посторонним общаться мне не хотелось, и шла я не в столовую, а на кухню — собиралась разжиться продуктами и удивить проснувшегося Агента настоящим домашним ужином. Готовила я так, что пальчики оближешь. Это тебе не столовская еда, наспех сваренная на сотню ртов, и тем более не безвкусная пюрешка из тюбика. В жизни Агента было мало хорошего. Хотелось его порадовать. Хоть чем-то. Пусть даже сущей мелочью.

— Ладно, иди общайся, — Мелинда хлопнула меня по плечу. — Только недолго. Тебе надо вернуться до того, как Агент проснется. 

— Чем, кстати, его накачали?

После введенного препарата несчастный Агент засыпал на ходу и отключился, едва переступив порог спальни. Рухнул на кровать, не раздевшись и не сняв обуви.

Взгляд Мелинды из дружелюбного стал оценивающим. Она долго молчала, видимо решая, отвечать на мой вопрос или нет. Потом, похоже, пришла к мнению, что куратор должен знать о подопечном, если не все, то как можно больше.

— Это препарат, угнетающий либидо, — сказала она, крайне внимательно следя за выражением моего лица. — У него сильный седативный эффект.

Что? Ушам не верю! Препарат, угнетающий либидо? Подавляющий сексуальное влечение? Они накачивают Агента химией, чтобы у него не стоял?

Заметив мой ошарашенный взгляд, Мелинда поспешила объяснить:

— А ты как думала? Агент — крепкий, здоровый мужик. Мы три столетия держим его на базе. Без секса. Я не беру в расчет домогательства. Медики считают, что нереализованное сексуальное желание повышает уровень агрессии, а нам совсем не надо, чтобы Агент был агрессивен. Поэтому либо уколы, либо водить к нему проституток. Учитывая, что проект засекречен, последнее не вариант.  Да и не уверена, что он подпустит к себе какую-то постороннюю женщину.

Я покачала головой. Как там говорят: «Думала, что дно пробито, но снизу постучали».