– Можно, Ярослав Юрьевич, но учти, тебе может не понравиться.

– Постараюсь принять все новости достойно.

– Надеюсь. Жалоба на тебя поступила, – постукивая пальцами по столешнице, отчеканил начальник.

– От кого? – вытянулся я в струну, глотая ком в горле.

– Не скажу. Но человек не последний. В подробности вдаваться не буду, могу лишь уточнить, еще один косяк и… – развел он руками, – как бы хорошо я к тебе не относился, но пойми.

– Да в курсе. Честь погон…

– И не только. Человек при власти, руки длинные у него. Тебе зачем себе жизнь портить? Я понимаю, дело молодое. Сам был таким. Но сейчас времена другие. А у тебя все впереди.

– Может, намекнете хотя бы?

– На рожон не лезь, хорошо?

– Постараюсь, – вздохнул я, подумав, что сказать-то легко.

Хотя в принципе я бы не утверждал, что досуг у меня был насыщенным, а касательно работы, так все делал по закону и вроде бы не должно быть темных пятен. Но раз не лезть… Решил, что постараюсь быть тише воды. Работы сейчас лишаться совсем не вариант, тем более такой.

– Ярослав, – на выходе окликнул меня Палыч. – По-человечески я на твоей стороне, но и там… на меня тоже могут надавить.

– Спасибо, – добавил я и вышел.

Так-так, мыслей было много, кажется, с каждым шагом их лишь прибавлялось, и они засасывали в этот поток, точно в водоворот.

В какой-то момент показалось, что я поймал нужную, но… твою мать!

Она что тут делала?!

Эта девчонка, как всадник апокалипсиса, постоянно попадалась на глаза перед началом конца, кажется. И вот снова… Дьявол!

Препираться с ней не хотелось, а вот получить свое – за милую душу!

Но если я рассчитывал, что она легко сдастся, то ошибся. Еще и торговаться готова была. И вот я какого-то черта сидел не в кабинете, а в тачке, ожидая, когда малявка соизволит вернуть мне мои деньги… А ведь обещал Палычу не отсвечивать. И вроде как старался исполнять, но ровно до тех пор, пока в ее подъезд не вошел уже знакомый мне бугай со своим дружком.

Колебался секунду…

– Ника, – прошипел, ударив по рулю, – у тебя две минуты, чтобы спуститься…

Но девчонка не спешила, или попросту не могла. Этот вариант я тоже не отметал, держа его в голове. Неужели снова придется вмешиваться?! Махать кулаками в сегодняшние планы не входило, еще как назло пообещал Палычу вести себя прилично. Стоило бы держать в уме его слова, но на кону стояло слишком много.

Твою же мать, Ника! Ну, почему именно сейчас!

Дал ей еще пять минут, надеясь, сам не понимая до конца на что.

Парни не выходили, Кошкина тоже.

Не в силах больше гадать на кофейной гуще, я заглушил двигатель, выбираясь в эту промозглую осень.

Поднял ворот, шагая широко через лужи.

Дверь в подъезд поддалась легко, даже не пришлось напрягаться, какая-то бабуля с той стороны толкнула ее мне навстречу, выходя в такую отвратительную погоду на прогулку с собакой.

Белый пудель на такой грязи выглядел слегка нелепо и даже жаль стало собачку.

Потом я вспомнил, куда собственно направлялся и жаль уже стало этих парней. Может был слишком самоуверенным в то мгновение, но в отличие от них я примерно знал, что меня вскоре ожидать будет.

– Снова к Наташке, – бросила в спину мне бабуля, – вот проститутка-то!

Некогда было разбираться. Хотя Наташку неплохо бы проверить, но сейчас было точно не до нее.

Сверху доносились голоса: мужской и женский. Кто-то о чем-то спорил, периодически переходя на крик.

Прислушался, замерев на лестничном пролете. Вроде Ника… Хотя черт ее знал!

Перепрыгивая через две ступеньки, я поспешил вверх. Запыхавшись и проклиная все, замер внизу, понимая, что разделяет нас совсем чуточку.

Не ошибся. Парень был точно, голос, кстати, знакомый. Кажется, его приложил я недавно. И сегодня, видимо, ему снова должно было перепасть такими-то темпами.