— Мам? — позвала с порога и покосилась на дорогие ботинки с лейблом «Baldinini». У нас, кажется, гости.

— О, Катюша вернулась, — услышала я, потом мама сама появилась. — А у нас гости. — Я мрачно нахмурилась и опасливо пошла на кухню. Уже на подходе услышала радостное кудахтанье бабули своей. Она веселая и любит молодежь. И эта самая «молодежь» тоже здесь — Вадим Полонский, собственной персоной.

На столе стояла тарелка с какими-то хитрыми пирожными — произведение искусства, честное слово! — чай дымился, тарталетки, а рядом банка с черной икрой. Думаете это кто-то ел? Не-а! К примеру, этот мажор пресыщенный уплетал мамин гороховый суп вместе с хрустящим хлебом, который моя бабушка пекла сама и по-особому рецепту. Французским булочным и не снилось!

— Катерина! — воскликнула баба Маша. — Ты чего это от нас своего жениха прятала, а?

— Он мне не жених! — досадливо возразила я.

— Но очень надеюсь им стать, — мягко добавил Вадим.

Вот, значит, как… Через родню решил зайти. Полонский добивался меня с размахом и не стеснялся в средствах. Пока все достаточно безобидно, но к чему прибегнет, когда устанет завоевывать? Просто возьмет?..

— Вот только не нужно мою семью в свои игры втягивать, понял?

— Какие игры, Мальвина? — Вадим достал сигарету, прикурил и медленно затянулся, так же неспешно рассекая дымной струей воздух.

— Оставь меня. Со мной у тебя ничего не выйдет. Возвращайся в свой мир.

— Это куда же?

— Садовое кольцо.

— А ты только внешне Мальвина, — задумчиво произнес Вадим и резко руку выбросил: — А эта штука между ног у тебя не кусается случайно?

Я отпрыгнула, не дав прикоснуться к себе. Его близость смущала: отталкивала и притягивала попеременно. Иногда посещали мысли переспать с ним, чтобы понял, что я самая обыкновенная, и отстал наконец! Но держаться до конца оказалось делом чести. Уверена, Вадим Полонский многим отказывал, презрительным взглядом награждал или выбрасывал из жизни без сожалений, утолив мужской интерес. Пусть теперь и он познает, как это — быть в пролете!

Оказалось, «нет» — абсолютно неизвестное понятие для Полонского. Видимо, он все же из тех, кому легче дать, чем объяснить почему не хочешь. Правда, тактику изменил: справки навел, жизнью моей всерьез заинтересовался.

— Кать, ты прикинь, — подружка Светка мало того, что опоздала на пару, так еще и отвлекала дико, — нам в фонд перевели миллион!

— Серьезно?! — недоверчиво, но радостно воскликнула я. Мы уже год в волонтерском движении участвуем. Недавно клич кинули — собрать деньги на операцию младенцу месячному, врожденная слепота, но помочь можно. Не бесплатно, естественно. Мы в магазинах контейнеры для сбора устанавливали, петиции запускали, смс-рассылки тоже были, но сбор закрывался медленнее, чем требовалось. А тут такая новость!

— Ага, при чем от небезызвестного тебе господина Полонского.

Понятно все! Очередной рычаг давления на меня. Там случайно приписки не было: если Катя Румянцева не раздвинет передо мной ноги — операция для Никиты Котова отменяется?

— Кать, может шанс ему дашь? Уже четыре месяца динамишь его.

Я не стала отвечать. Вадим был старше на шесть лет и все в нем было слишком: слишком красив, богат, самоуверен дико и упрям жутко. Он вращался в таких кругах, что мне и не снилось, а я очень боялась попасть в зависимость к мужчине такого ранга и склада характера. Он ведь не в бирюльки играть со мной хочет. Особенно если вспомнить наше знакомство и первое «свидание».

— Привет, Мальвина, — Вадим встретил меня на выходе из университета. — Можно тебя на ужин пригласить, голодная небось.