И вот, не дожидаясь очередного прихода злополучной почтальонши, мы сделали набег на бабушкины пакеты, практически сведя к нулю их содержимое. – Как вам не стыдно! Неужели не жалко бедных детей? – Конечно, детей было жалко, но и любимых игрушек тоже. Тогда мы устроили нечто вроде совета, обсуждая каждую по степени её необходимости. Хорошо, сейчас выберем самые нужные, без которых просто нельзя обойтись, и остальные можно отдать бедным детям почтальонши. Только почему-то старый заяц без ушей, и сломанная машинка вдруг стали, несомненно, важными и обязательно нужными. Конечно, никак нельзя обойтись и без старой кукольной посуды, не говоря уж о любимой когда-то кукле с облупившимся носом. В общем, к концу разбирательства получилось, что и отдавать-то совсем нечего. Бабушка возмутилась – Что за дети растут! Откуда такая жадность?! – Но мы вовсе не были жадными. Просто у каждого может быть что-то свое личное и неприкосновенное! А дарить бедным детям лучше всё-таки новое!

Через много лет с моей пятилетней дочерью произошла подобная, но только более трагическая по детским меркам история. В день рождения кто-то подарил ей плюшевого зайца. Надо сказать, что более ужасного создания кукольной промышленности трудно было представить! Коротенькие облезлые лапки нелепо торчали из-под вельветовых штанов. На тонкой шее под непомерно большой головой красовалась пластмассовая медаль с надписью Сеня. В довершение ко всему Сеня имел отвратительный керосиновый запах и целую неделю выветривался на балконе.

Но любовь, как известно, зла, и заяц стал любимой игрушкой, да не просто игрушкой, а настоящим другом и неизменным спутником дочери. Вместе гуляли, вместе спали и в детский сад ходили тоже вместе. А летом сад поехал на дачу, и Сеня, конечно, поехал тоже. А дальше… кончилось лето и случилось несчастье. Сеня пропал. Дети стали собираться домой, и дочь вдруг обнаружила потерю. Оказалось, что бесцеремонная воспитательница зашила его в мешок вместе с другими казенными игрушками. Сколько дочь ни просила, сколько ни плакала, распечатать мешок было лень. – Ничего с твоим зайцем не случится! Потерпишь до следующего лета! – Но как терпеть в пятилетнем возрасте потерю любимого друга?! Я тоже просила, но, конечно, никто за Сеней не поехал. Долго потом пыталась хоть как-то возместить утрату, но только новый роскошный немецкий заяц, конечно, не смог заменить старого друга. И как-то уже взрослая дочь призналась, что потеря Сени была первой настоящей трагедией в её жизни…

Наши игрушки

Далёкие советские пятидесятые… Но мне кажется, что все это было только вчера, и моя семья все еще живет в подмосковном Пушкино в старом деревянном доме. В нашем маленьком садике кусты сирени, смородины. У крыльца зацветает желтая примула. Бабушка сгребает сухие прошлогодние листья, в предвечерних сумерках плывет сладковатый запах весеннего костра. Как часто я вспоминаю этот волнующий волшебный запах с привкусом смородиновых веток, только что срезанных со старого куста.

Мы с братом целыми днями играем в саду под берёзами. Между ними висит дырявый гамак, а к толстой березовой ветке привязаны качели. Зимой меряем сугробы валенками, полными снега, пробуем на вкус сладковатые сосульки, свисающие с резного карниза под крышей беседки.

Долгими вечерами бабушка по очереди с дедом читают нам волшебные сказки и разные длинные истории. Мы замираем от страха, услышав тяжелые шаги ужасного Вия, потом, оседлав глупого черта, летим в Петербург к царице или, помогая храбрым мушкетёрам, вступаем в бой с гвардейцами кардинала. Чтение всегда было любимым занятием. А ещё мы строили дома из табуреток и стульев. Поставим стулья один на другой, накроем сверху скатертью, стащив ее с круглого стола, получается уютный домик или даже целый волшебный дворец. Вместо мебели всякие штучки из буфета, сообразно нашей фантазии и бабушкиному терпению. Заглянешь внутрь – сквозь кружево скатерти пробивается таинственный свет, и хочется стать таким маленьким–маленьким, войти и побродить между диковинных шкатулочек и вазочек, представляя себя сказочными принцами и принцессами. Вечером приходит папа – Опять балаганов понастроили! – и…дворцы превращаются в обычные стулья. Правда, тяга к строительству в дальнейшем переросла в нечто более серьёзное и стала нашей профессией. Мы оба закончили архитектурный.