– Живой?

– Живой. Как в машину-то теперь сядем? – Глеб осмотрел себя, облепленного жидкой грязью. Потом перевел взгляд на такого же лепного Ивана, сидевшего в луже. – Красавец!

Иван невесело рассмеялся: они были в глубоком, раскисшем от дождей овраге правильной округлой формы. А дождь всё усиливался.

Отдышавшись, Ваня с силой воткнул лопату в грязь.

– Шагай давай!

Он стал копать ступени восхождения, опираясь на лопату. Глеб последовал его примеру. И вдруг – звяк. Еще шаг – дзинь.

– Вань. Тут что-то есть.

– Да иди ты!

– Я тебе говорю, тут что-то… – Глеб снял с плеча металлоискатель. – Посмотрим.

Прибор тут же издал характерный писк.

– Я говорю тебе, тут что-то…

В этот момент блеснула такая молния, что ребята увидели всё, как днем: глубокая воронка, окруженная густым лесом, и они, словно на дне вулканического кратера. С треском лопнуло небо. Иван отбросил свою лопату и вырвал из рук Глеба металлоискатель.

– Ты чего?

– Убьёт!

И действительно, ливень, молнии… И они по колено в этой жиже, да еще с железом в руках. Неровён час…

– Выбираться надо.

Ребята стояли без движения.

Молния еще раз чиркнула небо, и тут Ваньку осенило:

– Это же не овраг. Это воронка. Военная, от бомбы!

– Ну? А я тебе о чем…

– Это же… Тут же…

– Тут все может быть, братишка! Пошли?

– Поехали!

И Ваня, презрев опасность, как с горки, съехал по скользкому склону вниз, в самую грязь.

Тут, на самом дне воронки, прибор заверещал, как ненормальный. Ребята переглянулись и, забыв обо всём, бросились копать. Яму заливал дождь, глина тяжелела с каждым взмахом лопаты, и все же через полчаса сумасшедших усилий они вытянули из-под земли тяжелый обломок металла непонятной формы, сантиметра два в толщину и около полуметра по диагонали.

– И что это? – Глеб подошёл поближе.

Иван старался очистить поверхность от грязи.

– Кто его знает. Отмыть надо. Какая-то хрень.

– Может ещё пороем, а? – Глеб просительно уставился на Ваню.

– Ну уж нет, достаточно с меня грязевых ванн.

– Такую воронку мы с тобой надыбали!

– Она никуда не денется, А долбанет молнией, так и воронка не нужна будет.

Ваня запихнул, как мог, грязный кусок железа к себе в рюкзак, и, опираясь на лопату, стал подниматься наверх.

– На карту сейчас занесем… эту твою воронку… дома рассмотрим… эту твою железку… Тогда будет понятно… – Он вылез наверх и обернулся. – Эка силища!

– Что?

– Воронка! – Прокричал Иван сквозь шум ливня.

– Вот Ванька, вот ученый! Вот что мы нашли! – Радостно отозвался Глеб и полез вслед за Иваном. У него появилась надежда, что это – не последний их поход.

Но поход оказался последним: зарядили непрерывные дожди. Одно утешение: их находкой заинтересовались у Ивана на кафедре. Когда ее хорошенько почистили, «железка» оказалась куском лафета, разбитого ядром, судя по всему, от французской пушки времен войны 1812 года.

– Это не мое время, – разочарованно сказал Иван. – Мое – это немцы, а это…

– Но ты ведь мне поможешь?

Настойчивости Глеба не было предела. Иван молчал.

– Весной, – наконец-то произнес он. На том и расстались. Иван не сомневался, что до весны Глеб ему даже не позвонит.

И вот теперь совершенно свободный от раскопок, но несколько температурный Иван шагал с последнего зачета. Опять шел дождь, но под зонтом он ему не мешал. В смысле Иван не мешал идти дождю, и дождь отвечал ему взаимностью. Иван легко, даже в какой-то эйфории шлепал по лужам. «Хвосты» были закрыты, до сессии допущен, мирная жизнь налаживалась. Пора было подумать о себе, то есть о ней. Легкая лихорадка температуры делала все нереальным. Впереди зонт – грибок на четырех ножках бежал вприпрыжку по лужам. Смешно: большой летний зонт, алый и в горошек, а под ним – четыре ноги. Он набирал Майкин номер, напевая любимую песню деда: «Первым делом, первым делом самолеты, ну а девушки… А девушки потом!».