Время от времени Максим останавливался, чтобы проверить окрестности через бинокль, который он всегда носил с собой. Каждый раз, затаив дыхание, они ожидали увидеть признаки присутствия дикарей или других выживших, но путь казался пустынным. Солнце уже начало наклоняться к горизонту, когда они подошли к жилому кварталу, в одном из домов которого проживала Ирина с маленьким Даниилом.

***

Максим медленно разливал воду по кружкам, когда заканчивал рассказывать Ирине о тех днях. Солнце клонилось к закату, окутывая комнату последними лучами уходящего дня.

– Клык всегда был сложным человеком, – начал Максим, поднимая кружку для глотка. – Но той ночью он вёл себя странно… более непредсказуемо, чем обычно.

Вспоминая тот вечер, Максим с трудом выбирал слова. Они нашли приют в многоэтажке недалеко от того дома, где раньше жила Ирина. Квартира была пуста и заброшена, что стало для них хорошим укрытием на ночь. Той ночью Клык внезапно встал и ушёл, не сказав ни слова. Максим пытался догнать его, но безуспешно. Когда они вновь встретились на следующий день, у Клыка уже была глубокая рана на голове, которую, как позже выяснилось, нанесла ему Ирина.

– Я спрашивал его, что случилось, откуда рана, но он молчал. Лишь бормотал что-то невнятное о ведьмах и проклятиях… – Максим покачал головой, словно пытаясь отделить реальные воспоминания от тумана неопределенности той ночи. Клык стал еще более замкнутым и агрессивным. Максим понял, что что-то изменилось навсегда. Он никогда не видел Клыка в таком состоянии, и это насторожило его больше обычного.

Ирина слушала молча, стараясь понять и принять эту болезненную истину. Она почувствовала, как её сердце наполняется тяжестью от мысли о том, что человек, которого она видела убийцей, на самом деле был частью той же группы, что и Максим, борцов за справедливость в мире без законов. Максим закончил свой рассказ молчаливым вздохом, и в комнате повисла тяжелая тишина.

Тишина в офисном помещении была нарушена лишь легким дыханием спящего Даниила. Ирина, сидя на полу, укутанная в старое одеяло, которое они нашли в других кабинетах, вглядывалась в темные углы комнаты, словно пытаясь найти ответы на свои вопросы в самой тишине. Максим, прислонившийся к стене с противоположной стороны, казался задумчивым и сосредоточенным. Он периодически смотрел в окно, откуда проникал едва уловимый свет вечернего солнца.

Наконец, Ирина нашла в себе силы задать вопрос, который долго сидел у нее на душе. Ее голос дрожал, несмотря на попытки говорить шепотом:

–Максим… – Она остановилась, пытаясь собрать свои мысли. – Тогда, в первую ночь… Почему ты мне угрожал ножом, проведя ножом у моего лица?

Максим медленно перевел взгляд с окна на Ирину. Его выражение лица смягчилось, когда он увидел ее напряженное выражение.

– Ирина, я… – он начал, выбирая слова. – Не знаю, как объяснить… Твое появление было неожиданным, и я поступил тем способом, который пришел в голову, чтобы убедиться, что ты не враг. Это была мера предосторожности, не более того.

Ирина слушала, стараясь понять и принять его слова. Она кивнула, поглаживая спальный мешок, где спал Даниил.

– Я понимаю, что вы были на взводе, – мягко проговорила она, – но это было так… ужасающе. Почувствовать холодное лезвие на коже, не зная, живой ли ты останешься в следующую минуту.

Максим опустил голову, словно стыдясь своих тогдашних действий.

– Я сожалею, Ирина. Поверь, если бы можно было вернуть время назад, я бы поступил иначе. Это не оправдание… просто объяснение.

Ирина задумчиво смотрела на Максима, видя в его глазах искреннее раскаяние.