– Баэлир, – выдохнул он.

– Что? – переспросил Глов, удивленный переменой в поведении друга.

– Я видел Баэлира, – пристально вглядываясь в спины людей, ответил Ори. – Только что, вон там. Как он успел сюда добраться?

Глов посмотрел в сторону, куда указал Ори. По направлению к святилищу, неся корзины с дарами для богов, шли люди – мужчины и женщины.

– Значит, он уже тут, – голос Ори похолодел. – Значит, вот кто оболгал Вайру перед верховным жрецом. А я еще удивился, откуда Гэллир про рану знает. Бедная моя девочка!

Ори горько усмехнулся, и Глов увидел страх в его глазах.

– Идем, – перехватив Ори поудобнее, Глов повлек его дальше.

Чувствительность в теле восстановилась у Ори лишь к вечеру. Весь день Глов пробыл подле него, успокаивая, как мог. А Ори то в ярости метался по комнате, то затихал, задумываясь о чем-то. Закат Ори встретил, глядя из окна на золотящиеся крыши соседних домов. Услышав за спиной шаги Глова, произнес тихо, но твердо.

– Я хочу забрать её. Мне нужна твоя помощь.

– Я помогу, – ответил с готовностью Глов. – Но её будут искать по всей Довогории. Куда ты её спрячешь?

– Я знаю, куда.

– Что ты задумал?

Ори взглянул на друга в раздумье.

– В ночь перед приездом сюда Вайра видела сон. Видела в нем свою мать.

– Ирнентхине?

– Да. Я не придал значения этому сну. И, как выяснилось, зря. Но я только что понял его суть. Она хотела предупредить Вайру. Сказать, что ей не нужно сюда ехать. Вайре нужно на восток.

– На восток? – удивленно переспросил Глов. – Куда на восток?

Ори помолчал, устремив невидящий взгляд за окно. Потом начал тихо говорить.

– Когда Строн был жив, он рассказывал мне одну историю. Он узнал её от Ирнентхине. Легенду о древнем храме нимхов. О первом храме, построенном ими в тайном месте тысячелетия назад. Там живут хранители, нимхийские мудрецы. Ирнентхине, сбежав из дома вместе со своими земляками, шла именно туда. Но так и не добралась. Она рассказывала, что хранители этого древнего храма – сильнейшие чародеи. Что они могут заставить повиноваться даже мертвых и распоряжаться душами живых. Она не говорила, с какой целью они направлялись туда. Да теперь это уже и неважно. Вайра – наполовину нимхийка. Может быть, чародеи её народа вернут ей память и излечат душу? Народ её матери очень древний, и вряд ли эта легенда – выдумка. А сон, который Вайра видела – тому подтверждение. Мы пойдем туда. Я не отдам её ни Баэлиру, ни Гэллиру, ни самому Валкуну вместе с Неназываемым. Она излечится, и тогда ни Баэлир, ни Гэллир не скажут, что она под властью Лангора. И все встанет на свои места, как раньше.

Глов потрясенно выслушал Ори.

– Ты уверен в правильности такого решения? Земли на востоке обширны и необитаемы. Как же ты найдешь это место?

– По приметам, о которых упоминала мать Вайры.

– Это опасно, Ори. Если кроме как на чародеев у тебя больше нет надежды, может, стоит отправиться не на восток, а на запад? В Унию?

– Я не подпущу к Вайре ни одного серого! – возмутился Ори. – Быть обязанным им на всю оставшуюся жизнь? Кто знает, что они потребую взамен? Нет, только на восток.

Глов, поняв, что переубеждать Ори бесполезно, ответил:

– Я слишком стар для таких дел. Отправлю с тобой Ронана. Заберешь дочь, и уходите.

Ори медленно ехал по сумеречным улицам Ранготана в сопровождении Ронана. Крепыш с пустым седлом покорно шел на привязи. Выехав за ворота во внешний город, Ори оглянулся назад. И увидел Баэлира. Тот стоял посредине дороги и смотрел им вслед. Остановив коня, Ори вгляделся в лицо жреца. Баэлир был хмур, и Ори не увидел в его глазах ни торжества, ни довольства. Жрец сделал несколько шагов, намереваясь подойти, и уже открыл рот, чтобы заговорить. Но танед, отвернувшись, подхлестнул коня. Баэлир так и остался стоять, глядя в спину удаляющимся всадникам.