Ирве с ужасом смотрел на неподвижное тело зверя. Потом опустился на колени, уронил голову на руки.

– Что я сделал…. Что же я наделал!

Вера, которую еще трясло мелкой дрожью, подползла к нему, обняла.

– Спасибо. Спасибо. Ирве! Все хорошо, хорошо.

Тот отнял ладони от лица, оторопело взглянул на сестру.

– Хорошо? Хорошо?! Это, по-твоему, хорошо?!!

Он высвободился из её объятий.

– Вайра, послушай. Это очень, очень плохо. Мадвур – наш танок. Мы совершили большой грех, убив его. Этого нельзя делать!

Вера не верила своим ушам. Она мотнула головой в сторону мадвура.

– Ты предпочел бы, чтобы вместо него тут в луже крови лежала я?

– Нет! – вымученно простонал Ирве. – Ты что, правда, не понимаешь, что произошло?

– Я понимаю это так, что на меня напал дикий зверь. А ты, защищая меня, его убил. Разве это ненормально?

Она поднялась и отряхнулась, огорошенная тем, что Ирве больше переживает за какого-то зверя, чем за неё. Он тоже встал, подошел к мадвуру, и, подняв тяжелую лапу, вытащил нож из туши.

– Если бы это был обычный хищник, я бы убил его без всякого сомнения, – смирившись с содеянным, Ирве вытер нож о траву, кинул его в ножны, исподлобья глядя на сестру. – Но мадвур – хранитель нашего тана. Кто убивает своих хранителей? За такую провинность будет суровое наказание.

– А что, оглашать случившееся всему тану обязательно? – Вера посмотрела на Ирве, как на неразумное дитя. В его серых глазах вспыхнул огонь возмущения.

– Я тебя не узнаю, сестра! Ты говоришь, как чужая. Ты считаешь, что я смогу спокойно жить с таким камнем на сердце? Думаешь, если об этом не узнают в Гленартане, боги будут милостивее? Кара будет еще более жестокой! Я сам буду отвечать перед богами, духом мадвура и таном!

Вера развела руками, понимая, что даже пытаться переубеждать его бессмысленно. В чужой монастырь, как говориться…

– И как мы его потащим?

– Волокуши сделаем. Кони дотянут. К седлу топор приторочен, принеси. И веревку.

Срубив две березки, Ирве на скорую руку соорудил волокуши, и вдвоем они кое-как затащили тушу мадвура на них. Вера привела Ветра, чтобы привязать к нему волокуши. Но тот, почуяв запах зверя, захрапел и заартачился, не позволяя Ирве прикрепить оглобли. Пришлось запрягать в волокуши Крепыша. Тот, пофыркав, все же позволил приладить жерди. Ирве вырубил на опушке кусты, и Вера вывела коня под уздцы на дорогу.

***

– Вайра натойче мадвурэ! Вайра натойче танокэ! – дикими голосами орали ребятишки, врываясь в ворота тана.

Они понеслись по селению, вопя во все горло. Из домов на их крики стали выскакивать довгары. Вера видела, как бледнели лица сельчан, едва им удавалось разобрать то, о чем кричат напуганные дети. «Вайра убила мадвура! Вайра убила танока!» Со всех сторон к ней и Ирве бежали люди, и вскоре вокруг них собралось все население тана. Окруженные плотным кольцом людей, Ирве и Вера добрались до площади посреди селения. Под глухой ропот мужчин и испуганные причитания женщин Ирве отвязал волокуши, на которых лежала мохнатая туша. Подняв глаза, он увидел направленные на сестру осуждающие, напуганные и откровенно неприязненные взгляды. Ирве нахмурился, и, подойдя к Вере, взял её за руку.

– Не бойся, Вайра. Никто не посмеет тронуть тебя.

Торопливо растолкав людей, в центр круга выбился Баэлир. Охнув, он подскочил к волокушам и склонился над мертвым зверем. Жрец провел рукой по жесткому меху, и его ладонь окрасилась в алый цвет. Баэлир медленно распрямился, и повернулся к стоящей в центре круга паре. Правый глаз его дергался, а рот гневно кривился.

– Ты!!! – трясущийся палец, перепачканный в крови зверя, уперся Вере в грудь. – Ты….