Те из смертных, что называли себя дьявольским Домом, на самом деле им не являлись. Это эмиссары, слуги. Они посвятили себя ценностям Дома и подчинялись дьявольскому наместнику, Владыке Вольного Города, взамен на определённые блага. Богатство, лечение, молодость, достаток, а также, скорее всего, сила и много силы. Дьяволы всегда были хозяевами Десейры. Единственная их проблема – многие из них не хотят договариваться друг с другом, стремясь вознестись над остальными.

Шар блестел на солнце, словно драгоценный бриллиант. Лучи впитывались в его фиолетовую поверхность, и шар сиял изнутри. Красная трава, росшая в Десейре повсеместно, пыталась тянуться к нему и щупать, но понимала, что в нём нет крови, которой могла напиться. Кобра выдохнул, он хотя бы на месте. Это уже больше того, чего он боялся.

Он остановился рядом, примерился, осмотрел верёвку. Шар был довольно большим и очень тяжёлым для Кобры, благо, что достаточно крепким.

Пользуясь настойчивостью и магией, Кобра умудрился загрузить шар из тысяч переплавленных душ в кузов. Однако это не был конец, проклятый шар был слишком большим, чтобы не доставлять проблем. Он тяжело катался по кузову, норовя выпасть на песок.

Когда Кобра накрыл шар полотном и привязал тросами, дабы тот никуда не делся во время езды, ему показалось, что за ним кто-то наблюдал. Обернувшись, он увидел сову с красными полосками, что сидела на торчащей из песка иссохшей коряге и щурилась от дневного света.

Это была самая обычная сова, каких изредка можно встретить у Каменных Столпов, прилетевших непонятно откуда. Вот только Каменные Столпы находились во многих неделях езды отсюда.

– Ты далековато от дома, – хмыкнул Кобра, посмотрев на птицу с подозрением.

У неё были красные полосы на бежевато-белых перьях, и она внимательно следила за тем, что делал Кобра, и слегка угукнула, когда тот вновь кинул на неё взгляд. Кобра сплюнул, сова вполне могла быть фамильяром дома Крови, а значит, за ним так бессовестно наблюдали. С другой стороны, кто другой посмел бы?

Кобра подскочил к сове, защищая на всякий случай лицо руками, и спугнул её с места. Сова взметнулась в воздух и полетела прочь.

Кобра хмыкнул, провожая заблудившуюся птицу взглядом. Быть может шпион дома Крови? Призванный питомец ведьмы? А возможно, просто заблудившаяся птица и разыгравшаяся паранойя.

Пора возвращаться. Впереди ещё два дня пути по пустыне.

Ворчун обошёл кузов, приподнимая полотно и осматривая скрытый под ним шар. Тот переливался дымным фиолетовым оттенком и холодил кожу при одном только взгляде. Казалось, в его глубинах можно было различить чьи-то лица.

– Ёптель, Кобра… Это ещё что? – удивился Ворчун, вглядываясь.

– Шар, – сказал Кобра, довольно подбоченившись и слегка помахивая хвостом из стороны в сторону. – Я уже рассказывал, что именно его нашёл в руинах города, что раньше принадлежал Дому Мира. Члены Дома пользовались им, дабы предсказывать будущее, но потом Архидьявол из Чёрного Леса расформировал их. Считай, что все члены того дома отправились в Чёрную реку вместе со смертными.

– То есть на перерождение? – уточнил Ворчун, не столько из интереса, как машинально, всё ещё в растерянности осматривая находку.

– Что-то в этом роде, – согласился Кобра и поскрёб чешую на подбородке.

– Почему его оставили? – спросил Молчун с перевязанными ранами, глядя на шар. Он недоверчиво поглаживал каменистую бороду и соскребал наросшие на ранах молочные костные наросты, откалывая их частями, как штукатурку.

– А-а…, – растерялся Кобра. Ответа на этот простой вопрос у него не оказалось. – Так-то и чёрт его знает. Когда Поход уничтожил всё в Великой Пустыне, полагаю, им стало не до пожиток, а после за ним было некому вернуться.