Сестра была похожа на своего отца, а сходства с мамой почти не было. И это мне тоже нравилось. Ведь я, как раз, похож на маму. И я думал, что это делает меня ближе к маме, чем сестру. И что мама должна любить меня больше, чем её.

Я не обращал внимания на то, что когда находился рядом с сестрой, мне становилось холодно, начинало знобить, мёрзли руки. Я думал, что просто нервничаю из-за непривычной обстановки, необходимости общаться с малознакомыми людьми. И переживаю от своей застенчивости и необщительности.

Но незадолго до моего отъезда было предупреждение, на которое я должен был обратить внимание. Но я пропустил и его. Мы с мамой и сестрой сидели за столом. Я попросил у сестры яблоко, и она протянула его мне. Я взял яблоко и тут же уронил его. Оно упало, покатилось по полу. Я забыл про яблоко. Я смотрел на руку сестры. Она была в крови. Кровь капала с руки на стол, растекалась красной лужицей. Видение длилось пару секунд. Меня заколотил озноб. Мама заметила, что со мной что-то не так и спросила, как я себя чувствую. Я не мог ответить, губы замёрзли и не слушались. Я смог только покачать головой, показывая, что со мной всё в порядке. Хотя это было не так.

Я не понимал, что означало моё видение. Ничего подобного со мной раньше не случалось. И я уговорил себя, что это просто от переутомления, от большого количества новых людей и впечатлений.

Всегда, когда я вспоминаю свою первую и последнюю поездку к маме и сейчас, когда это пишу, я прошу прощения у сестры, у мамы, у её мужа за то, что ничего не рассказал тогда. За то, что не спас сестру.

Мы не знали, что у сестры случилась первая серьёзная личная драма. Никто из нас этого не заметил. Отец девочки много работал, я был занять собой, а мама была занята мной.

Сначала сестра поссорилась с лучшей подругой, с которой дружила много лет, делилась всеми секретами и переживаниями. Девочки рассорились так, что перестали разговаривать друг с другом. Но бывшая подруга на этом не остановилась. Она «отбила» у сестры мальчика, с которым та дружила и в которого была влюблена. Такая первая подростковая влюблённость, которая была важной и значимой для сестры. Для взрослых – ничего серьёзного, а для сестры это горе оказалось непосильным. Она не смогла с ним справиться.

Я не хочу это вспоминать, и писать об этом не хочу. Но врач сказал, что снова прожить, вспомнить и записать всё будет для меня полезным. Такая терапия помогает справляться с тяжёлыми переживаниями прошлого.

Прошло столько времени, а я всё помню. И сейчас это напишу.

Я помню ванну, наполненную розовой от крови водой. Лицо сестры над водой. Тогда я увидел, как смерть меняет человека. После смерти мы делаемся непохожими на себя. Мы становимся неподвижными пластмассовыми манекенами с чужими застывшими лицами.

Сестра не выдержала двойного предательства. Никто из нас, близких людей не помог ей, не поговорил, не утешил. Бедная девочка была одна. И она ушла от нас. Ночью, пока все спали. Она пришла в ванну, включила тёплую воду. И смотрела, как красные струйки крови поднимаются к поверхности воды. И как с ними уходит из неё жизнь.

Никто ничего не почувствовал, не проснулся, не спас её. Даже я.

Я помню, как кричала мама. Она не плакала, только кричала. Сам я не мог говорить, меня как будто заморозило. Всё время было холодно. Мамин муж вызвал полицию. Кажется, меня тоже допрашивали. Кажется, я что-то отвечал.

Всё, что было потом я помню обрывками фраз, образов. Мамино постаревшее лицо. Форму полицейских. Такси в аэропорт. Самолёт. Дедушку, который встречал меня. То, как он радовался встрече, расспрашивал меня, а я не мог отвечать.