И если бы не чувство опасности, и не этот сосущий холодок в груди, все казалось бы было нормально.

Бол засек время со времени первого толчка, были и другие не такие сильные.

По-прежнему сверкали молнии, иногда в отдалении, иногда казалось, прямо за бортом.

Прошло уже почти час, как они огибали, или не огибали, было не заметно, что удалились от грозового фронта, все еще находились внутри него, но самолет не снижал высоты.

Очередная вспышка казалось ворвалась в салон, раздался жуткий грохот, самолет сильно встряхнуло, и он стал терять высоту.

Они снижались, их трясло не переставая, словно не летели, а ехали по стиральной доске.

Несколько раз мигнул свет.

Самолет резко накренился вперед теряя высоту.

Последнее, что видел Бол, это безумные от страха глаза вскочившего с места Спиридонова.

Слышал дикий нарастающий крик пассажиров, затем в один момент весь самолет куда то пропал, ударила мощная лавина ветра с дождем.

Бола несколько раз перевернуло, после чего он понял, что падает спиной вперед, в ушах свистел ветер.

Хвостовая часть, вместе с которой он падал, начала заваливаться набок, оторвалось от пола кресло и через несколько секунд, он спиной вперед, врезался в воду.

Удар был такой силы, что на миг потерял сознание.

Очнулся под водой, казалось, что мозг отключили, руки же лихорадочно отстегивали ремни безопасности.

Из последних сил вынырнул, глотая с жадностью воздух вместе с дождем.

Еще не соображая куда и зачем, попробовал плыть.

И только тут почувствовал в спине сильную боль.

Лег на спину, по лицу хлестал дождь, медленно перебирая ногами и руками, попытался оглядеться.

Кругом лежал полумрак, но впереди казалось совсем темно.

Бол пригляделся сквозь пелену дождя.

Ошибки быть не могло, впереди находилась земля, пятно по краям было светлее, сверкнула далекая молния четко обозначив береговую линию, до которой и было то метров триста.

Намокшая джинсовая куртка тянула вниз.

Бол вытащил документы переложил их в карман рубашки.

Затем с трудом стащил с себя джинсовку.

Погрузился в воду стаскивая туфли, вынырнул, снова лег, отдышался и не переворачиваясь со спины медленно поплыл в направлении берега.

Спина ныла, но при движениях болела все меньше.

Он перевернулся на живот и сначала по собачьи, а потом и кролем плыл, и плыл к берегу.

Казалось, что этот заплыв будет длится вечность.

Чувствовал, что теряет последние силы.

Наконец коснулся коленями дна, так и не вставая с колен, на четвереньках выбрался на берег, прополз еще по инерции метров пять и упал обессиленный.

Очнулся от прохлады, дождь уже кончился, и мокрая одежда на ветру холодила тело.

Он поднялся, разделся до гола, вытащил документы из кармана рубашки,

Из второго, достал полную запечатанную пачку сигарет, на вид и ощупь она казалась внутри сухой.

Не стал распечатывать, достал из кармана джинсовых штанов зажигалку, несколько раз щелкнул ей, с пятого или шестого раза выскочило пламя.

Бол дико заорал не помня себя от радости.

Затем выудил из карманов денежную мелочь, все это вместе с часами сложил возле какой-то коряги, собрал одежду и направился к воде.

Зашел по колено, прополоскал сначала рубашку, повесил себе на шею, затем также выполоскал от песка джинсы, выжал одежду, развесил ее на той же коряге.

Взял в руки часы, посмотрел на циферблат, стрелки замерли на пятнадцати минутах пятого.

Значит если мы упали где-то возле Австралии, время должно быть начало третьего ночи по местному времени.

Взял с коряги пачку сигарет, стал медленно снимать обертку, бумага на пачке была не мокрой, но влажной.

Достал сигарету, она была чуть-чуть влажной, прикурил, зажигалка сработала с первого раза.