В детстве я представлял себе Озеро Судеб своеобразным кладбищем. Да, жестоко, но истории, произошедшие за последние двести лет ничего кроме страха, не принесли. Они вселяли в душу горькие отравляющие картины, которые жили в моём сознании всегда. Иногда задавался вопросом, что было бы, если убрать всю воду? Уверен, в той земной колыбели мы нашли бы множество человеческих костей.

Только после того, как Вада пришла в себя и не рассказала об ужасах, виденных ею в водах Озера Судеб, моя семья выдохнула с облегчением. Ведь те, кто обитали в воде, могли искалечить сознание. Несправедливо после всего произошедшего снова вовлекать девушку в грубую игру, но у меня не осталось выбора. Деймос либо будет действовать сообща, а если откажусь, он не отступит и примет всё в свои руки. Тогда я даже не смогу помешать, если Деймос задумает что-то более ужасное.

То, с каким замиранием Вада стояла возле дерева, заставило меня остановиться. Я наблюдал за её попытками подойти ближе и видел тот барьер, за который Вада не могла переступить.

Словно почувствовав на себе мой прожигающий взгляд, она резко обернулась. Мы стояли слишком далеко друг от друга, потому я не мог понять её чувства синевой плескавшиеся в глазах, но был уверен Вада недовольна тем, что её застали за той немой сценой боя. Сопротивление её тела и отчаянное желание души преодолеть ужас, который пророс толстыми корнями внутри, оплёл внутренности, мешая стереть границу страха.

Развернувшись, девушка поднялась на холм и скрылась, пытаясь показать пренебрежение, которое не обмануло меня. Похоже, после той ночи мы подбросили в голову Ваде новую пугающую мысль – вода. Бойся воды. Не знаю, насколько это нравилось мне, но чёрт, её боязнь была отличным способом манипулирования. Игра обещала быть очень жаркой и порочной.

Я направился к общежитию и нашёл Деймоса в общей гостиной, которую мы использовали для тайных вечеринок. Дракмор – место средоточия правил, которые нельзя нарушать, но это не мешало нам наслаждаться жизнью. Веселье, которое дозволено сейчас, слишком сладко, чтобы игнорировать.

– Злишься на него? – бросив портфель на диван, спросил Деймоса.

Он не ответил, хмурым взглядом, посмотрев в мою сторону. Я присел напротив расставив ноги, и откинулся назад. Мягкая спинка приятно ласкала открытую кожу на шеи, когда Деймос ответил.

– Ты пришёл предложить помощь или позлорадствовать?

– Ох, чёрт, какие манеры, – выдохнул я в потолок. – Ты меня удивляешь, брат.

Он рыкнул, и я знал, – в тот момент Деймос крепко сжал руки в кулаки от моего весёлого тона. Он ненавидел, когда его задирали, но ещё меньше любил, когда один из нас пытался диктовать правила. Четвёрка равных – таковыми мы были по праву рождения, статусу, положению в обществе. Не было сильнее или слабее, беднее или лучше. Да, у каждого из нас имелась своя история за плечами, но в том, какое положение занимали, ни у кого не было претензий. Равные – сильные – всемогущие.

– Издеваешься, да? – его голос сочился той самой ледяной яростью, похожей на замороженную ртуть. Как кислота она выжигала внутренности и проходилась жалящим ядом по коже. – Мор сильно заигрался, и мне следует проучить наглеца.

Я только скривил губы в улыбке, понимая, о чём говорит Деймос. Иногда мы могли выбрать в жертву не только студента, с которым хотели поиграть в течение года, но и друг друга. Никто и не догадывался, что происходило за закрытыми дверьми. Не подозревал, на какие игры способны в нашем адском кругу.

– Тогда устрой ему небольшое путешествие во тьму и успокойся, – оторвав голову от дивана, я посмотрел на Деймоса задумчивым взглядом. – Когда в последний раз ты трахался? Не уверен, но может, одна ночь могла бы решить твои проблемы по управлению гневом.