– Попробуй.

– Ни в коем случае.

– Да брось, попробуй, – настаиваю я.

– Я сказал нет.

Учитывая, как обычно проходят утра с тех пор, как я в плену у Мора, это начинается довольно хорошо. Солнце окрасило все вокруг нежно-розовым светом. Красота невероятная. Мне ни с того ни с сего великодушно развязали руки, и я сжимаю в них термос с собственной версией божественного нектара.

Локтем я подталкиваю Мора, сидящего позади меня.

– Ты же сам знаешь, что тебе интересно.

– Думаю, мне лучше, чем тебе, известно, что я знаю.

Разве можно все понимать так буквально!

Я протягиваю термос всаднику, нисколько не напуганная его решительными отказами. Поймите, я предлагаю не что-нибудь, а горячий шоколад. А еще мне очень хочется проверить, умеет ли этот парень пить и вообще глотать. Я еще ни разу не видела, чтобы он прикасался к еде или что-то пил.

Рука, которой Мор удерживает меня в седле, сжимает мне бедро.

– Если я попробую, ты заткнешься?

– Нет, но, на самом деле, ты же сам не хочешь, чтобы я молчала.

Аккомпанементом к моим словам звучит мерное цок-цок конских копыт. Втайне от Мора я дала его лошади имя Умница Джули. Правда, я почти уверена, что это жеребец (не проверяла, потому что, в отличие от некоторых, уважаю личное пространство и стараюсь в него не вторгаться), но это неважно.

Я вообще придумала целую историю. Умница Джули, благородный скакун, когда-то влачил жалкое существование в нищете и страхе, развлекая трюками уличных зевак ради пропитания: морковки и горсти зерна, пока Мор не спас его. Теперь они неразлучная пара. Тут и сказке конец.

Мор берет у меня термос, поднимает к лицу и придирчиво осматривает.

– Если это яд, смертная, я снова привяжу тебя к конскому хвосту и заставлю бежать.

Я фыркаю.

– Мор, если бы это была отрава, у меня были бы проблемы посерьезней асфальтовой болезни.

От яда в ящик скорее сыграла бы я, чем он.

Мор мрачно смотрит на меня, потом так же мрачно на термос.

– Не понимаю, чем я провоцирую эти приставания.

Да я же вижу, что тебе это нравится, могла бы я ответить, но молчу. Я и правда более чем уверена, что какая-то часть Мора – пусть самая крошечная – начинает испытывать удовольствие от моего общества, приставаний и так далее.

Ладно, это я хватила через край. Наверное, правильнее будет сказать терпеть. Мы оба терпим друг друга, хотя и ненавидим до печенок. Необычные отношения, но, поскольку его убить невозможно, а меня он убивать не собирается, мы вроде как скованы одной цепью.

Чуть не до дыр просверлив термос «нежным» взглядом, Мор подносит его к губам.

С ума сойти, он собирается это сделать! Он все-таки что-то выпьет!

Всадник колеблется, потом переворачивает термос, выливая содержимое.

Секунду я тупо смотрю на тонкую коричневую струйку, льющуюся на снег, а потом, опомнившись, перехожу к действиям.

– Ты что делаешь, варвар! – я отнимаю у него термос. – Мог бы просто отказаться.

– Я отказывался.

– Мог бы объяснить, что ты серьезно.

– Я объяснял.

Термос теплый. Внутри еще осталось довольно много горячего шоколада.

Хорошо.

Успокоившись, я снова принимаюсь за восхитительный напиток, а Мор кладет руку мне на талию.

– Почему ты не ешь и не пьешь? – спрашиваю я.

– Мне это не нужно, – кротко отвечает он.

– И что?

– И что? – переспрашивает Мор. Он озадаченно глядит на меня, может, пытается понять, серьезна ли я. – Я не понимаю. Почему я должен есть или пить, если не нуждаюсь в этом?

– Потому что это прикольно и вкусно – ну, о фруктовом кексе моей тети Милли говорить не будем. У этого дерьма вкус просто помоечный. Но, в общем и целом, еда – это вкусно. Как, например, горячий шоколад, который ты только что извел впустую.