– Что было у вас? – мужчина, не снимая шапки, ерзал на стуле рядом.

– Разное было, – процедил Шорин. Он метнул взгляд в барменшу, и клиент понимающе закивал.

Та неторопливо вытерла салфеткой капли, пролившиеся на кружку, и поставила пиво на стойку рядом с танцующими пальцами гостя. Потом пристально посмотрела на Шорина и уплыла на другой конец бара, листать журнал.

– Полоска всякое творит, что понадобится, – пожал плечами авантюрист, когда женщина скрылась из виду.

– Например, что? – мелкие жадные огоньки бегали в глубоких тенях глазниц клиента.

– Например, на той неделе я разгружал составы, – Шорин отпил из своего бокала виски. – Я, знаете, всякой работой занимаюсь, какая подвернется.

Собеседник кивнул. Пена медленно опадала с темного пива в кружке перед ним.

– Так вот, ящик попался какой-то дурной, поломанный что ли он был…, – обладатель сокровища гипнотизировал таящее пивное облако. – В общем, порезался я, насквозь почти. Вот прямо тут, – Шорин оставил полосу, осторожно вынул руку из кармана и ткнул в середину второй ладони пальцем. – Товарищи уже бросились звонить в скорую. Понятное дело, я отмахнулся и пошел в сортир. Там достал полосу, замотал ей рану и пошел работать, – он развел руками и спрятал их обратно в куртку. – Когда вечером пришел домой, снял повязку, смотрю, а раны как не бывало!

– Да ну? – мужчина поправил шапку, открыв удивленные редкие брови и загоревшиеся голубые глаза. – А еще?

– Еще? Хм, – Шорин картинно задумался. Потом покивал и продолжил: – вот, месяц назад. Я на своей тарантайке заехал на улицу с односторонним движением, да попал «против шерсти», бывает, знаешь, – хохотнул он и глотнул виски. – Все этот идиотский навигатор вечно путает карты! То, говорит, дорога, а ее нет, то вот двухстороннее, а там уже третий год за это штраф. Короче, опустил я стекло, высунулся из машины да и размотал полосу вперёд. Ну и дал по газам. Теперь-то было можно. Выехал на другую улицу, вышел и смотал обратно. Вот такие дела!

– Покажете? – спросил мужчина, расстегивая пальто.

– Да не вопрос! – Шорин закивал и полез в карман за своим богатством. – Вот она.

Клиент раскрыл глаза, уставившись на обычный обрезок белой материи.

– Пусть она сделает что-нибудь, – не сводя с нее глаз, потребовал рябой мужчина.

– Ладно. Вот сейчас она прикидывается салфеткой, потому что мы тут с вами выпиваем. Ну, например, вот, – Шорин вытащил одной рукой ремень из брюк и положил на стол. Затем встал, из-под освободившегося пояса показалось темное белье. Полоса тут же удлинилась, отрастила пряжку и обрела форму ремня. – Видите?

– Невероятно! – мужчина не спускал глаз с белого аксессуара, его пальцы без остановки сплетались и расплетались.

– То-то и оно! – Шорин свернул полосу и убрал во внутренний карман. Потом вдел обычный ремень в брюки и застегнул его.

– А еще?

– Еще? – все шло по плану, но нужно было выказать некоторую степень недовольства. – Ну, еще так еще, – пожал плечами Шорин и обратился к барменше: – Нась, выключи-ка свет?

Нася что-то буркнула, поднялась из-за стола, за которым читала журнал и, хрустнув шеей, пошла в сторону выключателя. Через несколько секунд бар погрузился во тьму.

Шорин снова достал полосу и одним резким движением расправил ее, словно заправский ковбой, выпускающий лассо. Полоса в его руке застыла длинной галогенной лампой, осветив во мраке помещения обескураженное лицо рябого мужчины. Тот в восторге захлопал в ладоши. Шорина это растрогало, но отступать он не собирался.

– Так что, берешь? – спросил он, посветив в глаза клиенту.

– Конечно, конечно, беру! – тот перешел на фальцет и зашелестел бумажками под стойкой.