Вернувшись, гробовщик протянул Листве ключ с брелком. Девушка взяла. На брелке выгравирована цифра три с необычной, переливающейся на свету синей инкрустацией. Красивый, подумала Листва и улыбнулась. Такие обычно торжественно вручают гробовщикам за хорошую службу вместе с личным эллингом и новенькой рабочей яхтой. Он мне доверяет.

– Спускайся на улицу и открывай эллинг, заряди и заводи яхту. Камни в обогревателе. Обогреватель в верхнем ящике с инструментами. А я быстро соберусь и напишу Графу. Нам понадобится помощь.

– Поняла, хорошо, – сказала Листва, встала, крепко обняла Малена и направилась к выходу. Гробовщик помог желтой фее открыть дверь и вернулся на кухню. Мален убрал тазик с икрой, а нетронутую порцию Листвы и остатки хлеба кинул в кошачью миску и поднялся на второй этаж.

Флех лежит на коврике у камина и спокойно наблюдает за огнем.

– Ну, что-о-о? Ху-у-уй мне, а не ле-е-ес? – спросил грустный котик.

– Да, – коротко ответил Мален и подошел к компьютеру, стоящему в дальнем углу комнаты.

Флех встал и пошел за хозяином. Гробовщик снял с крючка на стене защитный фартук и надел его. Сел на маленький офисный стул, открыл компьютерную шуфлядку, достал и надел защитные очки, респиратор и перчатки.

После всех приготовлений Мален потянул самый большой рычаг на панели управления. Машина затрещала, зажужжала. Толстые металлические трубы, торчащие из устройства и уходящие куда-то в потолок либо проложенные вдоль стен, загремели, зашипели. Задрожала вся квартира. Маленький экран, громко щелкнув, вспыхнул. Всю комнату осветил яркий голубой свет.

Мален быстро ввел несколько числовых команд и начал набирать письмо:

“Доброе утро, Граф. Извини, что так рано. Знаю, что ты спишь, но дело срочное, и мне необходима твоя помощь.

Буду очень благодарен, если ты сможешь через акк быть у причала отгрузки №17. Возьми с собой отмычки.

Мален.”

Всё то время, что гробовщик писал письмо, его кот сидел рядом и терся мордой о вибрирующий компьютер.

Мален нажал красную кнопку, ввел длинную числовую команду и вернул большой рычаг в исходное положение. Квартира перестала дрожать, гул медленно стих, маленький экран погас.

– Пойдешь с нами? – спросил Мален у кота, встав и снимая фартук и прочие защитные элементы.

– Не-е-е-т, спасибо. Не люблю-ю-ю я-а-а-а ходить с тобой на работу, ты же знаешь.

– Это не работа. Я помогаю Листве.

– Всё равно. Труп же е-е-есть, а я-а-а-а не удержу-у-у-сь, откушу кусо-о-о-чек. Листва-а-а будет обзыва-а-а-ться и пла-а-акать, а ты меня-я-я руга-а-а-ть будешь. А если будешь меня-я-я сильно руга-а-а-ть, я съем и тебя-я-я.

Мален усмехнулся и сказал:

– Ладно. Веди себя хорошо. Еды тебе оставил.

– Спаси-и-ибо, пока-а-а. Мяу!

Гробовщик спустился в прихожую и открыл свой гардероб. Мален натянул кальсоны, надел рубашку, короткий желтый дождевик с капюшоном, а поверх рабочий комбинезон цвета хаки, застегнул молнию и накинул на плечи кожаный плащ с желтыми номером 405 на спине. Надел и завязал сандалии на высокой подошве, взял свой саквояж и вышел на улицу.

***

Город спит. Периодически сквозь плотную дымку пробивается свет мутного рассветного Она. Его четкий диск прекрасно виден невооруженным глазом. Вокруг покой и неподвижность, разлитые в самой природе бытия. Но во всем этом покое есть что-то зловещее. Свет Она ласкает крыши зданий и невидимые струи уходят по трубам к стенам, проникая в них. Эти струны изгибаются, будто заставляя фасады зданий двигаться и чуть-чуть менять свой грязный узор.

Создается ощущение, что в этом мире любая неодушевленная вещь может с такой же легкостью превратиться в живой организм, как любой живой организм – в мертвую оболочку.