«Как она похожа…»

– Она рунийка, это удивительно, что она тебе кого-то напомнила, – внезапно шепнул ей на ухо Тарак. Кажется, Рэйна сказала фразу вслух. – Все рунийцы на одно лицо: темноволосые, кареглазые и с ноткой восточного колорита.

Рэйна сглотнула, не отрывая взгляда от рунийки. А стоило Массаре запеть, как из ее головы разом вылетели все мысли, снедающие ее днем и ночью. Забылись горести и печали, ушли воспоминания прошлого.

Голос рунийки обладал своей неповторимой магией. Ведь иначе Рэйна никак не могла, услышав песню на неродном ей наречии, будто наяву увидеть бескрайние пески пустыни и палящее солнце. Такой песней можно было свести с ума. И Массара сводила.

Зал, как и Рэйна, сидел, не шевелясь, внимая каждому слову. Рунийка пела, и песнь ее была горькой, как и ее голос.

Сознание Рэйны плыло под действием восхищения настолько, что она забыла обо всем на свете. Осталась только ее душа и песнь, пронизывающая ее насквозь.

Она не заметила, как по ее щекам покатились слезы. А ведь Рэйне уже давно начало казаться, что она все их выплакала, выгорев до конца.

Но сейчас девушка не могла разорвать зрительный контакт с Массарой. Казалось, рунийка смотрела прямо на нее. У Рэйны дрогнуло горло.

– Пошли, надо уходить, – разрушил этот волшебный момент Тарак, беря ее за руку и вновь запечатывая все ее проявившиеся эмоции обратно под толщу льда. Девушка позволила себя увести от балкона, но не отвести своего взора от сцены. Она все еще пыталась схватить последние моменты того ощущения, что возникло у нее, слушая эту рунийскую песню. – Рэйна, нам пора.

Усилием воли она отвела взгляд и переместила его на Тарака. Кажется, он и вовсе не попал под чары певицы, ничего не почувствовав.

«Почему ты так похож на него, но так слеп и глух к тому, что происходит у меня внутри?» – мысленный вопрос пронесся у Рэйны в голове, пока они спускались с лестницы и выходили из театра, но так и не был задан вслух.

А в ее душе продолжала звучать та прекрасная песня Певчей пустыни, освещая ее погребенную под пеплом душу тонким проблеском света.

Вечерний воздух столицы был наполнен ароматами выпечки и шумами кофеен. Тарак и Рэйна не спеша шли вдоль улицы к одному из заведений, намереваясь там перекусить до возвращения на постоялый двор.

Музыка, льющаяся скрипками на улицах, не имела того шарма, как песня Массары. То оцепенение, овладевшее Рэйной, прошло, оставив после себя горечь неповторимости момента.

Проходя мимо старушки, торгующей зонтами, безделушками и печеньем с предсказаниями, Рэйна внезапно для самой себя поддалась порыву и купила парочку печений для себя и своего спутника. Тарак удивился, но печение взял. На его предсказании значилось:

«Тебя ждет великое плавание».

Пират усмехнулся и посмотрел на Рэйну. Весь его вид говорил о том, что он в такие вещи не верит.

Рэйна разломила свое печенье с предсказаниями надвое и смахнула с одежды крошки. В воздухе приятно запахло лимоном. В детстве Рэйна любила лимонное печенье.

Подцепив ногтем свернутую бумажку, она отправила печенье в рот, а сама развернула тонкую белую полосочку. На ней красивыми буквами было выделено:

«Ты будешь счастлив(а)».

Рэйна скомкала бумажку и выбросила ее на тротуар, не дав Тараку его прочитать. Взяла мужчину под руку и повела к заведению, в котором он уже обещал сегодня ее угощать всеми возможными блюдами, десертами и напитками.

Бумажка так и осталась лежать на брусчатке.

Ложь. Предсказание ей наврало.

Рэйна была счастлива. В Меласе. Пока по глупости все не разрушила.

С того дня огонек, который зажгла песня рунийки, успел погаснуть, вновь погружая Рэйну во внутреннюю тьму. Постепенно в этой тьме ее демон доделывал начатое: выбивал почву у нее из-под ног, не давая ей найти новые смыслы для жизни.