Она разбудила целый вулкан внутри меня. Все чувства и эмоции, которые копились последние годы я сейчас готов выплеснуть на неё и… утопить в них.

Одержимость – вот, что это было.

По ходу дела я сильно влип.

Майор притащил из машины пакеты с продуктами и развёл на кухне ресторан на выезде.

Я скорее мешалась под ногами, чем помогала готовить ужин. Каждую минуту простоя продолжая чувствовала себя виноватой. Он не скажет, но ему наверняка больно.

А если бы я попала ему этой ручкой в сердце? Испачкать руки в чужой крови оказалось тем ещё испытанием для моей психики.

Терзаемая муками совести за глупый поступок с ручкой, я слонялась между столами и плитой, как привидение.

Богдан сглаживал неловкие паузы дурацкими рассказами, делясь жизненным опытом. А мне хотелось сбежать, чтобы не видеть проступившую на темно-серой футболке кровь, чтобы не прятаться за широкой спиной, чтобы не захлебываться собственным раскаянием, столкнувшись с тихим омутом черных глаз.

В какой-то момент поймала себя на мысли, что готова причинить вред собственному телу, лишь бы другому человеку не было так плохо из-за меня. Несмотря на то, что получила от него столько зла.

С каждой минутой приходило осознание, что я не могу избавиться от общества мужчины, не получив свою порцию физической или душевной боли. Даже сейчас терпела его выкрутасы с едой и заботливо расставленные передо мной тарелки, которые не под силу уничтожить за вечер роте солдат, не то что хрупкой девушке.

Вздрогнула, услышав короткий приказ:

– Ешь давай.

Богдан Алексеевич, как клей момент: стоит липкой субстанции случайно попасть на пальцы – отдирать придётся уже с кожей. А после мучиться, ждать, когда появится новый защитный от внешней среды слой.

– Хорошо, хорошо, – сразу же сдалась, пробуя креветку из овощного салата.

– Так не пойдёт, – строго сказал майор и положил мне в тарелку огромный кусок лазаньи.

Божечки, дай мне сил!

Я уже не знала куда деть глаза. Не то, что ужинать – дышать не хотелось.

– Ты жевать разучилась? – повысил голос мужчина, заметив отсутствие у меня аппетита, как такового.

Если бы ты так не смотрел… Возможно я смогла бы съесть хоть что-то.

– Нет.

– В чем дело?

Не нравится мне его настроение… Ещё это моё поганое чувство вины, словно грузило тянет на самое дно.

– Ни в чем.

– Лия, я ведь накормлю по-другому. Даже не посмотрю, что ты не готова это глотать, – лениво замечает майор, откладывая приборы в сторону.

Внутри меня вспыхивает протест.

Замечаю, как смуглая ладонь мужчины опускается на вздыбленный пах и оттягивает тесную ткань. До меня начинает доходить, чем он угрожал накормить.

Чёрт! Какой дурень придумал стеклянные столы?

Схватив вилку и нож с жадностью голодного набрасываюсь на еду.

Монстр довольно скалится, возвращаясь к уплетанию слабо прожаренного стейка. Не известно чем бы закончился этот ужин, если бы не вовремя раздавшийся звонок телефона.

Богдан сразу подорвался с места, бросив полный сожаления взгляд на меня.

Кажется у мужчины были какие-то планы, но звонивший разбил их в пух и прах.

– Слушаю, – приглушённо отвечает майор. – Где?

Я откладываю приборы, решая, что вынужденный ужин наконец-то завершён.

– Кто обнаружил тело?

Впадаю в какой-то странный ступор после его слов.

– Почему дело передали нам?

Ну и работа у него…

– Понятно. У нас серия.

Собеседник майора говорит что-то ещё, после чего Суворов коротко бросает: "Выезжаю".

Богдан хищно разворачивается ко мне и удивлённо вскидывает брови.

– Уши греем? – насмешливо произносит, явно не ожидая от меня проявления интереса к разговору.

– Можно с тобой?

– Зачем? – тут же подозрительно щурился, разглядывая меня, как диковинную зверушку.