А разве можно такое забыть?

А мы оба были сумасшедшие, помнишь?

Готовые за один поцелуй преодолеть расстояние в тысячу километров. Ну, кто ещё на такое способен – встретиться на десять минут, сорваться друг к другу в ночи, чтобы снова расстаться на несколько месяцев? Два психа, что с таких взять? Нет, головой мы никогда не думали, наши головы зацепились за облака, в которых так хорошо нам было гулять. Но мы не спали, напротив, мне кажется, мы сейчас спим, когда ходим по земле такие разумные, гордые все и независимые, упрямо делая вид, что друг без друга нам лучше. И теперь, когда заглушили мы крик своих сердец дурацкими доводами, перестав друг друга слушать и понимать без слов, именно сейчас мы спим. Я иногда просыпаюсь, веришь? Услышу какую-нибудь «нашу» мелодию, или мелькнёт в толпе лицо, отдаленно напоминающее твои черты, и так больно становится там, внутри, под рёбрами, где когда-то так сладко было мне тебя ощущать. И я понимаю, что ты здесь, со мной, просто тяжело всё время о тебе думать, таскать тебя сонного с собой повсюду, поэтому и стараюсь забыть. Ты ведь то же самое делаешь, я знаю. И какой-нибудь умник обязательно нам скажет: «Да правильно всё, ребята, раз сожгли мосты, так нечего смотреть назад». И он прав будет, несомненно, нет пути назад для того, кто все спалил за собой. Только вот и вперёд нам друг без друга идти тяжело. Тянет что-то такое, чему название люди ещё не придумали. Это не любовь даже, это память о том, что было и снова будет. Когда-нибудь, в одной из следующих жизней, в какой-нибудь параллели и, может быть даже, другой реальности, мы случимся снова. Ты вдохнёшь аромат моих волос и узнаешь меня.

Я верю…

Ты была самой странной девушкой, которую я встречал.

Сумасшедшая, спонтанная и непредсказуемая. Твоё настроение менялось, словно калейдоскоп, я не успевал угадывать его. Ты могла подолгу молчать, уйдя в свою ракушку, а я всё гадал, что же я сделал не так. А потом вдруг прибегала ко мне и начинала говорить без умолку. Твоя взбалмошность сводила меня с ума. Я всегда умел предугадать желание женщины, все те, кто был у меня до тебя, отличались схожими вкусами: цветы, подарки, путешествия – на это все они легко покупались. Тебе же это было неинтересно. Ты то звала меня, на полном серьезе, ограбить банк, рассказывая с горящими глазами, как славно мы потом потратим деньги, то тащила вдруг посреди ночи в клуб, чтобы станцевать вдвоём на столе, а мои слабые протесты игнорировала. Мои друзья, говоря о тебе, крутили пальцем у виска и называли ненормальной, однако я видел, как жадно скользят их взгляды по твоей восхитительной фигурке. Ты никогда не замечала этого, ты вообще игнорировала других мужчин, и мне это было и лестно и чертовски приятно. Временами мне очень хотелось, чтобы ты успокоилась, чтобы наша жизнь стала более ровной, а ссоры менее частыми. Я хотел, чтобы ты перестала куда-то нестись, кого-то спасать и впутывать меня в какие-то невероятные истории. Но потом я понимал, что ты море, а море нельзя держать в стеклянной банке.

Море можно просто любить, любить со всеми его приливами и отливами, штормами и штилями.

Ты была не из тех, чьё имя выбивают себе на тату. Потому что твоё имя прожгло мне нутро и легло на сердце проклятым клеймом. О таких, как ты, не треплются с друзьями в барах, пропуская очередную порцию элитного виски. О таких, как ты, молчат на людях, а потом разбивают в одиночестве кулаки о стену в кровь от бессилия и тоски. О таких, как ты, не скучают. Таких держат по карманам и шрамам. Таких, как ты, не любят. По таким, как ты, подыхают и воют, словно дикие звери в западне.