«А потому аще кто, пообладанный сим дьявольским недугом, и не тщится исправитися, то таковый конечно более самого беса приимет осуждение, ибо сотворенный по образу и подобию Божию, добровольно соделался подобным и содружественным с превознесшимся гордынею диаволом и вкупе с ним низведется в преисподнее дно и бездну адову».

[В монастыре] «во всех един нрав, едино хотение, едино тщание, едино уставоположение, несть различия ни в пищи, ни в одеянии, ни в стяжании, ни в рукоделии, но все и во всем являют совершенное послушание и отвержение в конец своей воли».

# И на небеси ничего не находится превыше любви, ибо Любы есть Сам Бог. То от сего должно вразумитися, сколь велия милость Божия к таковым, кои удостоились дара любви, изливающегося от Самого Бога в сердца их Духом Святым, как сказано: «Любы Божия излияся в сердца наша Духом Святым данным нам» (Рим. 5, 5). Понеже без любви, аще изнуришься от поста и подвигов, аще всякое злострадание претерпишь, во еже и тело сожещи, аще всякие чудеса сотворишь, – ничтоже есть и никая польза».

Часто повторял старец сестрам своим: «Не теряйте дорогого времени, возлюбленные: молитесь, поститесь, трудитесь в простоте, любви и смирении. Придет конец – тогда будете жалеть и раскаиваться, да не поможет». При этом назидал: «Не гонитесь за одним постом. Бог нигде не сказал: „Аще постицы, то Мои ученицы“, но: „Аще любовь имате между собою“. И дьявол никогда не ест и не спит, но все он дьявол. Без любви и смирения, от одного поста и бдения, из человека сделаешься, пожалуй, бесом. Тем же молю вас, возлюбленнии, потщитеся вседушне благоугождати Господу во всех путях ваших, да внидите с мудрыми девами в небесный чертог Его и приимите неувядаемый венец от руки самого Господа, возлюбившего вас, избравшего от мира и усвоившего Себе облечением святого иноческого паче же ангельского образа».

Кроме специальных душеполезных творений преподобного Зосимы известны несколько его очень содержательных писем. Следует отметить особенно одно – его письмо к монаху Досифею^>29 1799 года, посвящённое изложению понимания монахом Зосимой, тогда ещё молодым, сути монашеского делания, и в частности отшельничества. Знакомы они были по рославльским лесам, где отец Досифей продолжал пустынничать в 1799 году, в то время как старцы Зосима и Василиск получили благословение покинуть Коневский монастырь, с тем чтобы найти для себя «глубокую пустынь».

Несколько отрывков из того письма выделил в своих келейных записках оптинский старец Варсонофий^>30, что важно и для нашего контекста. В опубликованном Житии схиархимандрита Варсонофия об этом написано так:

«Книжные примеры подвижничества в душе о. Варсонофия сливались с живыми… Он постоянно читал жития и потом всегда говорил и проповедовал, что для монаха это самый полезный род чтения. Когда жили подвижники – в древности или совсем недавно, – мало имело значения, так как православные подвижники всех времен современны друг другу. Встреть, например, чудом каким, преподобный Антоний Великий преподобного старца Амвросия Оптинского – у них были бы общие, излюбленные обоими одинаково темы разговора, близкие мысли и сердечные устремления… Они братья во Христе Иисусе.

И вот благословил о. Иосиф^>31 рясофорному монаху Павлу[15] для прочтения такую книгу: „Житие и подвиги в Бозе почившего блаженной памяти старца схимонаха Зосимы“.

Из этого жития о. Варсонофий в то время, то есть в середине 1890-х годов, сделал несколько выписок в свои „Келейные записки“ на слова „Любовь Божия“, „Промысел“ и „Пустыня“. В последнем отрывке – описание „внутренней пустыни“, то есть одинокого лесного монашеского жития, совершенно во всем подобного житию древнеегипетских иноков: