Молот космоса и месть Женщины Виталий Конеев

© Виталий Конеев, 2023

ISBN 978-5-0059-5222-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

…Я хочу рассказать то, что со мной произошло с тех пор, как я попал в этот ужасный мир – той женщине, которая спустя сто пятьдесят миллиардов лет вызовет меня с Земли.

Я землянин был похищен в… Не помню, в каком году – толи в 851-ом, толи в 2866, где-то в пустыне, где я пытался любоваться дикой жарой и пирамидами. И зачем? Вот причуда. Но так принято у тамошних людей.

А до этого я жил в стране с названием «СССР».

Отрывочно вижу, хотя всё теперь похоже на сон, что в тот год было плохо с мылом в нашей стране и со стиральным порошком. Но хуже было с хлебом и водой. Воды не было месяцами. Не для питья и помывки тела, а для смыва экскрементов в туалетах. Поэтому все старались «оправляться» ночью, за углом.

И я в свои девятнадцать лет – по-деревенски любивший крепко поесть, да попариться в баньке, изголодавшись и по легкомыслию, спокойно позволил себя украсть агенту Центавра и даже помогал ему в этом…

Итак, я был похищен и не любезно встречен на далёкой планете Центавр шефом контрразведки и разведки Орнеллой, которую вернула к жизни Станция Слежения и Перемещения после гибели цивилизации. Таково было условие дальнейшего существования этого таинственного монстра, местонахождение которого никто не знал.

Орнелла, ничего не говоря мне о том, что я сделал в её жизни и, управляя мной, как марионеткой, отправила меня в замок Магмус и едва ли не силой запихнула в ворота, за которыми меня ждала смерть.

Я прошёл из того времени, в котором жил на Земле – в далёкое прошлое планеты Центавр в эпоху Звёздных войн, моментально пройдя сто пятьдесят миллиардов лет, но деревенские гены и хороший аппетит не подвели меня.

Замок Магмус был космической базой нашего противника.

Я быстро разобрался: в чём дело, смешался с центаврами.

Среди пленниц в замке я встретил пятнадцатилетнюю девушку Орнеллу. Мне удалось обвести вокруг пальца хитрого Гордона. И я с группой центавриек захватил огромный космический корабль и бежал с планеты, у которой ещё не было названия.

В последний момент мне передали письменный приказ той Орнеллы, которая проводила меня в прошлое своей цивилизации: уничтожить Станцию Слежения и Перемещения и признание, что я в прошлом времени, которое меня ожидало, убил Орнеллу. Но ведь «кто предупреждён, тот и вооружён».

И вот когда фотонный корабль стал медленно удаляться от планеты, я в изумлении подпрыгнул: почему же нас не преследовал Гордон??!! Ведь на каждой космической базе были ракеты и противоракеты.

Я в это время находился в зале управления кораблём и внимательно следил за экранами, на которых видел планету, её реки, моря, зелёные материки – и видел в виде точки замок Магмус.

Электронные двигатели слишком медленно тянули наш звездолёт в чёрный космос.

Пятнадцатилетняя Орнелаа стояла рядом со мной. Впрочем, нет, она привалилась ко мне и с нежной улыбкой внимательно изучала моё лицо.

– Скажи, Евгений, можно я буду звать тебя просто Женя?

– Конечно, можно.

– А скажи: у вас на Земле все такие реактивные, как ты?

Я в изумлении посмотрел на девушку. Что она говорит? И в такой момент. И поэтому я отрывисто буркнул:

– Нет, только я… – И, понимая, что это не так, я невнятно пробормотал, сделав жест рукой себе за плечо: – …и ещё несколько парней из Томска.

Я бросился к пультам управления, за которыми сидели центаврийки и крикнул:

– Гордон здесь! Проверьте весь корабль!

И я вновь подхватил свой пулемёт, и, ломая ногти, вбил в него новую ленту: Гордон мог ворваться в рубку в любую минуту, и неизвестно с какой стороны. Ведь он хорошо знал звездолёт.

На экранах появилось растерянное лицо, но это был мой робот Циркон. Вскоре он вбежал в рубку и, плача, дрыгая ногами, повис у меня на шее, льстиво заглядывая мне в глаза и хватая мои руки для поцелуя.

Я спросил его о Гордоне.

– О, сэр! – завопил робот, поправляя и чистя мой изорванный комбинезон. – Вы чуть не убились, а я так страдал за вас!

И он расплакался.

– Где Гордон?

– Сейчас, сейчас… вот когда я полз по залу, а вы метили в меня…

Я сильно сжал горло робота и занёс над ним кулак. Он сразу ответил:

– Я видел, как Гордон убегал куда-то в глубину замка.

– И это всё?

– Нет. Он что-то говорил своим людям, на бегу.

– Что говорил?

– «Не стреляйте – пускай уходит!»

– И это всё?

– Нет. Он грозил кулаком и кричал: «Только посмейте!» А когда увидел меня, то пинком ноги повернул меня назад, и я вернулся к вам на помощь, сэр. Ведь, правда – вы сделаете меня Главным роботом, как обещали?

Я облегчённо вздохнул и вынул из кармана сигареты и спички. Закурил и привалился спиной к стене рубки, пытаясь понять, что произошло с Гордоном, с этим хитрым, холодным человеком, который, как я понял, ради мести готов был пойти на смерть…

Между тем, я видел на экранах, показанный с разных сторон, наш корабль, который, наконец, включил свой фотонный двигатель. За его отражателем всплеснула нестерпимо яркая вспышка, и звёзды дрогнули и начали перемещаться в чёрном космосе всё быстрей и быстрей, а сноп света растянулся за кораблём в бесконечную огненную ленту.

Я сделал знак Циркону и Орнелле оставаться в рубке, а сам спустился на нижнюю палубу и прошёл в тот зал, где находился болтливый робот – парикмахер. Я сел в кресло, откинулся на спинку и ощутил освежающую прохладу.

Надо мной прозвучал приятный, бархатный голос:

– Я знаю, зачем вы пришли ко мне, Евгений.

– Тогда отвечайте: где Гордон?

– В замке Магмус.

– Что он придумал?

– Я не могу сказать, потому что, узнав тайну, вы немедленно погибнете. У Гордона есть средство уничтожить корабль на любом расстоянии от замка.

– Каким образом?

– Электронные системы замка продолжают следить за вами.

– И если вы откроете мне тайну…

– Нет, нет, Евгений. Я это не сделаю, но хочу предупредить… впрочем, и это не могу.

– Гордон слышит нас?

– Да.

В этот момент прямо передо мной на поверхности зеркала появились слова, как если бы кто-то их торопливо писал краской или губной помадой. «Зайди ко мне после того, как звездолёт опустится в шахту Центавра, но не раньше…

Едва я прочитал эти слова, как они исчезли.

Я вернулся в рубку. Заметил на экранах нечто странное: длинный шлейф белой плазмы, что тянулся за отражателем корабля, внезапно исчез, а сам корабль начал быстро растягиваться и превращаться в серый монолит, который вскоре, словно дымка, растворился на фоне летящих мимо звёзд.

И вот тут я почувствовал страшную усталость, и вдруг опустился на пол, и лёг на бок и, поджав ноги, уснул. Но даже занятый сладким сном, я ощущал, что под моей щекой находятся нежные ручки Орнеллы. В них было что-то от мамы. И мне хотелось, как в детстве, забраться в них, потому что где-то в глубине моей памяти возникло чувство опасности. И я мысленно пытался разглядеть её, но она, уже почти различимая, медленно уплывала вперёд, то в виде дымки, то в виде реки. Я шёл за нею и хватал руками это нечто прозрачное, в котором звучали голоса, пулемётный треск и оглушительные взрывы. Но вот что-то мелькнуло впереди, и я услышал тихий голос Орнеллы:

– Остановись, это твоя смерть.

Тёмная, плохо различимая фигура, окутанная дымкой, шла мне навстречу. Но я не стал её ждать. Шагнул вперёд и увидел лицо Гордона.

Чуть растянув тонкие губы и сверля меня холодным взглядом, он принуждённо смеялся. В его руках были два пистолета. Один из них Гордон кинул мне небрежным жестом.

– Возьми, Евгений. И запомни: я человек чести. Стреляться будем на счёт «три».

Я ещё не успел поймать оружие, как вновь услышал умоляющий нежный шёпот Орнеллы:

– Женечка, беги, иначе ты умрёшь.

Пистолет показался мне слишком лёгким. Я быстро оттянул затвор. Патронов в обойме не было.

Гордон рассмеялся и начал изящным жестом поднимать свой пистолет, говоря:

– Я насладился местью, а теперь, Евгений, прощай.

Кровь ударила мне в голову: быть мишенью в последний миг моей жизни?!

Я в два прыжка оказался перед Гордоном, видя вспышки, бьющие мне в лицо и ощущая тяжёлые удары, которые разрывали мне грудь и голову – и вонзил в растянутый замочной скважиной широкий рот центавра ствол пистолета. И, падая, услышал злобный вскрик моего врага:

– О, проклятье! Он, как всегда, испортил мне песню!

Я вскочил на ноги и, видя, что находился в зале корабля, облегчённо вздохнул. Отёр мокрое от пота лицо рукавом комбинезона и наклонился над сидевшей на полу Орнеллой, любуясь ею.

Я протянул руки к девушке, поднял её с пола и хотел увести в коридор, но она отстранилась от меня и, глядя себе под ноги, сказала сердитым голосом:

– Я знаю, что ты хочешь сделать со мной. Я вижу твои мысли. Не смей!

В глазах Орнеллы был ужас, когда она смотрела в сторону коридора, куда я хотел увести её. Но, тем не менее, она понемногу уступила мне. И, наконец, сама вышла за дверь, и, закрываясь от меня руками, воскликнула:

– Ну, Женя, по – моему ты как-то странно заболел! Ты весь горишь!

Я накинулся на девушку и начал целовать её губы. И пока она, закрывая своё лицо, говорила: «Женя, зачем это нужно? Ты мог бы словами сказать. Что любишь меня» – я расстегнул её комбинезон и обнажил грудь. И когда стал ласкать её тело, она прижалась ко мне и очень тихо сказала:

– Мне это нравится. Только уйдём отсюда.