– Ну, значит решили. – заключил ужасный волк, – А теперь тащите мне заккумова сока!

Через некоторое время я удалился от общего веселья. Мне, в отличии от них, было не до того, чтобы пить и развлекаться. Я всё ещё не мог поверить в произошедшее. Конечно, я хотел бунта, но не думал, что моя маленькая революция приведёт к этому… Я не хотел убивать Мартина. Лишить власти да, но не убивать. Всё же он и правда был не таким уж плохим человеком. Просто слишком опьянённым силой…

Я сел за огромное бюро в его личном кабинете. Ещё недавно мы сидели за ним вместе. Моя собственная физиономия в фотографии на столе смотрела на меня угрюмо и осуждающе. Мне было за что себя винить, и я никак не думал, что в итоге снова стану причиной того, что важный для меня человек снова исчезнет по моей вине. Мартин взял, да и ушёл от меня также бесследно, как Йозеф. И я снова остался один в клетке с теми, кто меня ненавидит…

Я не знал куда деть свой взгляд и опустил его на стол. На нём лежала книга «Колыбель для кошки» Курта Воннегута в оригинальном английском издании. Она была открыта, казалось бы, в случайном месте, и один из абзацев был обведён толстым кругом чёрных чернил, на русском он бы звучал так:

«Я вспомнил Четырнадцатый том сочинений Боконона – прошлой ночью я его прочёл весь целиком. Четырнадцатый том озаглавлен так:

«Может ли разумный человек, учитывая опыт последнего миллиона лет, питать хоть малейшую надежду на светлое будущее человечества?»

Прочесть Четырнадцатый том недолго. Он состоит всего из одного слова и точки: «Нет».»

– Не случайные слова, да? – спросил вдруг знакомый голос, который я и не думал услышать.

Я поднял глаза, передо мной стоял Мартин. Я даже было сначала не поверил, помотал головой, но иллюзия не исчезла. Тилацин, которого ещё недавно разложили на атомы, всё же стоял передо мной:

– У тебя такое лицо, будто ты увидел покойника! – заявил он, – Ах, да! – Мартин расхохотался.

– Что за… чёрт? – спросил я, – Это что какой-то трюк?

– Хочешь спросить, действительно ли я мёртв? Да, определённо и ещё как! Мою душу испепелили, так что я даже в Альчеру не попаду. Всё, окончательная смерть! – кажется его забавляло такое положение дел.

– Но… Как тогда…

– Шутки твоего восприятия, mate. Галлюцинации своего рода. Слышал про легенды о тибетских тульпах?

– Я не понимаю… Это всё-таки трюк, да? Там твою землю делили…

– Не то чтобы от Общества можно было ожидать чего-то другого. Да и мне, по большому счёту, плевать. Я умер. Мертвецам нет дела до этих дрязг. Мне вообще ни до чего теперь нет дела!

– Тогда зачем ты мне явился?

– Не знаю, думается ты захотел меня увидеть. Быстро заскучал, видимо. Или хочешь подчерпнуть мудрости. Хочешь же? – столь весёлых мертвецов я ещё не видел.

– Ты знал, что ты умрёшь?

– Странно это спрашивать у своей галлюцинации… Но у кого ещё ты можешь спросить, а? Ха! – его гипертрофированно чёрное чувство юмора заставляло мой глаз дёргаться, – Могу разве что предположить. Может, я захотел провернуть самую невероятную комбинацию в мире, утерев нос всем великим лжецам и манипуляторам? Кто ещё мог бы сделать своей пешкой самого себя и пожертвовать самим собой, чтобы выиграть партию? По мне так просто божественная комбинация.

– Партию… с кем?

– С тобой, с Либеччо, с Мауи, со всеми, чёрт возьми! Я обыграл всех! Это сейчас они все возгордились и осмелели из-за моей смерти. Но правда в том, что их ждёт крах, а тебя взросление. Уверяю тебя, Мауи с Либеччо уничтожат друг друга. А ты в конечном итоге станешь мной.

Мне не хотелось отвечать на предположение, которое я же сам и предполагал единственно верным. Вернее, мне просто пока нечего было ответить. Я просто смотрел на своего призрачного визави. А потом вдруг моргнул и Австера как не бывало. За то, в комнату вошла Памперо. На её лице была явная озадаченность: