Немец был не только высок, но и великолепно сложен. Настоящий Тарзан! Правда, волосат, как кавказец, но Тане это даже нравилось. В этом было что-то дикое и необузданное, словно она лежала в постели с могучим неандертальцем.

– Знаешь, Боря, даже не верится, что мы с тобой познакомились всего два дня назад, – задумчиво проговорила Татьяна.

Шлегель посмотрел на нее и улыбнулся:

– Да уж. Мне тоже кажется, что мы знакомы годы. До тех пор, пока мы не укладываемся в постель.

– Правда?

– Да. С тобой каждый раз как в первый.

Таня усмехнулась:

– Ты груб. Но мне это нравится. А что, я и правда так хороша в постели?

– Ты лучшая из всех женщин, которые у меня были, – заверил ее Бернд.

– О! Ты еще не знаешь всех моих талантов! Ты когда-нибудь слышал про «крыло бабочки»?

Шлегель покачал головой:

– Нет. А что это такое?

– Сейчас покажу. Только убери сигарету, а то еще проглотишь в экстазе.

Шлегель посмотрел на сигарету, потом перевел взгляд на Татьяну и сказал с сильным сомнением в голосе:

– Знаешь, детка, я не уверен, что у меня получится. Это будет уже третий раз за вечер.

Таня приподнялась на локте, провела губами по его смуглой шее и хрипло прошептала ему на ухо:

– Дурачок. Туши сигарету и ни о чем не беспокойся. Доверься мне.

Вдохнув черными ноздрями аромат Таниных духов, Бернд больше не задавал вопросов. Он погасил сигарету, и Таня нырнула под одеяло.

– Ох! – вырвалось из груди Бернда мгновение спустя, и он блаженно прикрыл глаза.

Через несколько минут Шлегель закинул руки за голову и устало вздохнул. Таня выбралась из-под одеяла, налила себе вина в бокал и залпом выпила. Оба были потные и краснолицые, как после сауны. Татьяна тяжело дышала как после часовой пробежки.

– Ты волшебная женщина, – сказал, поглядывая на нее, Бернд. – Я никогда не чувствовал себя таким крутым мужиком. Нет, правда – ты будишь во мне зверя!

Шлегель наклонился и поцеловал Таню в мочку уха, затем зарычал, изображая возбужденного хищника. Татьяна смешливо поежилась и повела обнаженным плечиком. Она была великолепна: красивая, сильная самка, способная свести с ума любого мужчину – вот как она выглядела сейчас, несмотря на растрепавшиеся волосы и смазанную губную помаду.

– У тебя есть в Москве парень? – спросил Бернд, не сводя с нее восхищенных глаз.

Таня помолчала, словно обдумывала его вопрос, потом прищурила голубые глаза и спросила:

– А ты как думаешь?

– Я думаю, что есть, – убежденно сказал Шлегель. – И я готов разорвать его на части.

Зрачки Татьяны по-кошачьи сузились.

– А ты опасный человек, Борис, – тихо и как-то странно проговорила она.

– Еще бы! – согласился Шлегель. – Ты даже не догадываешься, насколько я опасен.

Он вновь наклонился к Татьяне, привлек ее к себе и страстно поцеловал в губы. Таня слегка отстранилась.

– Я слышала, ты часто летаешь в Москву, – рассеянно сказала она.

– Нечасто. Но летаю.

– У тебя там работа?

Шлегель подумал пару секунд и ответил:

– Что-то вроде этого.

Татьяна свесилась с кровати и наполнила вином оба бокала. Протянула один Шлегелю. Они чокнулись и отпили по глотку.

– И еще я слышала, что ты знаком с какими-то московскими бандитами, – вновь заговорила Татьяна.

Бернд усмехнулся, но и на этот раз не стал возражать.

– И что сам любишь заниматься… всякими рискованными делами, – продолжила Татьяна, загадочно поглядывая на Бернда из-под полуопущенных ресниц.

– Смотря что называть «рискованными делами», – резонно заметил Шлегель. – Но в общем, ты права. В Москве у меня есть небольшой бизнес.

– Небольшой? А я слышала, что он приносит тебе хорошие деньги. По крайней мере, здесь, в Берлине, тебе не приходится работать.