Я застываю на месте и смотрю на Гордея, умоляю его взглядом не ставить меня перед выбором.

“Уведи меня, – прошу его безмолвно. – Просто возьми меня за руку и уведи. Ты должен был это сделать еще пять лет назад Сделай хотя бы сейчас”.

– Не дави на нее, – тон Гордея леденеет. – Пусть будет так, как хочет она. Насильно тащить ее не буду, не волнуйся.

– Я вам не собака, – наконец отмираю я, чувствуя злость уже на обоих. Игнорирую руку Руса – сейчас меня интересует только Гордей: – Тебе нормально, если я пойду замуж за Руслана? Не парит, нет?

– Парит, – через его броню опять не пробиться. – А тебя парит то, что ты пойдешь за Руслана?

– Ты обещал мне кое-что, – заявляю почти без эмоций в голосе, а сама внутренне сжимаюсь от страха. Если он и сейчас не пошлет меня ко всем чертям и не даст Руслану по морде, значит, я реально ему нафиг не нужна. – И даже можешь записать очередное видео в коллекцию. Еще одно, где я настоящая. Самая настоящая.

Понимание того, о чем я говорю, пробивает его тщательно выставленную защиту. Смотрит на меня округлившимися глазами, челюсти сжаты.

– Я не позову с собой после этого. Уйду. Ты правда этого хочешь?

– А ты правда готов смотреть, как меня трахает другой? – мои руки безвольно повисают вдоль тела, внутри все дрожит. Меня больше нет. Он реально думает, что я прошу об этом всерьез, что хочу этого. – Да и не только смотреть, а участвовать.

Мне кажется какие-то долгие мгновения, что он меня сейчас ударит. Не просто ударит, а убьет. Краем глаза смотрю, как насмешливо улыбается Рус. А потом снова черты лица Гордея расслабляются, будто он все для себя решил.

– Значит, ты выбрала, – усмехается зло, расстегивает верхнюю пуговицу своей рубашки. – Так хочешь? Прекрасно. Давай, Стеф, становись одной из этих злобных сук. У тебя уже отлично получается. На правильном пути.

– Я давно уже одна из них, – вздергиваю подбородок, подхожу к Русу и прикладываюсь губами к его шее, тяну вверх край его футболки-поло. – Ты же не против, любимый?

– Тебе есть, чем гордиться, – летит мне в спину.

– Любой твой каприз, любимая, – сверкает глазами Рус.

Я медленно опускаюсь перед Русланом на колени – он стоит как раз так, что Гордей все видит. Видит мое лицо у его ширинки. Он сам этого захотел.

Я делаю последний судорожный вздох, стараюсь хоть немного расслабить спазмированные мышцы. Расстегиваю молнию, едва справляюсь с пряжкой ремня, молясь про себя, чтобы Гордей не заметил, что у меня дико трясутся руку, а зрачки расширены совсем не от возбуждения, а от дикого страха.

Непослушными руками я вытаскиваю из боксеров его уже набухающий член, стягиваю с головки кожицу и трусь об нее носом. Рус нарочито громко стонет и зарывает пальцы в волосы у меня на макушке.

Бросаю еще один взгляд на Гордея, который просто смотрит и не останавливает меня (он совсем рехнулся, что ли?), и обхватываю губами головку, медленно насаживаюсь ртом на его член, а Руслан двигает бедрами мне в такт. Вот и все. Точка невозврата пройдена. Теперь уже мы никогда не будем вместе – если он сейчас стоит и молчит, значит, я ему не нужна.

Держу член во рту, пытаясь пропихнуть его в горло, пока хватает дыхания, а потом медленно выпускаю. Хочу выглядеть, как одна из его шлюх, когда уголки рта разодраны, а изо рта течет слюна, тянется ниточками к влажному члену другого мужика.

Поворачиваю к Гордею голову, похабно улыбаюсь, тяну к нему руку.

– Так и будешь там стоять? – мой голос хрипит и садится. – Иди к нам.