До слуха донёсся знакомый звук истребителей. Я поднял голову – где-то недалеко. Сначала пролетел один, за ним корабль пришельцев, а затем ещё три истребителя. Они снова затеяли тут «пятнашки на выбывание». Возможно, этот корабль прилетел на выручку сбитому и теперь ему надо сбросить «хвост», чтобы помочь. Нужно поторопиться. «Где же у тебя вход, хреновина инопланетная?»

Я оббежал корабль по кругу, но никаких отверстий не наблюдалось. Ручки, на которую следовало бы нажать, также не нашёл. Проблема, блин. Что-то надо делать.

«А может… а если она меня прикончит… да плевать!»

Я приложил ладонь к корпусу. Приятное покалывание. Сильнее. Вот оно уже в предплечье. Вот оно уже не кажется чем-то чужим, я его больше не замечаю. Внезапно в голове промелькнула странная мысль, как будто я с кем-то поздоровался. И тут же понял, что знаю, где вход, и то, что он открыт. Я прервал этот странный контакт и прошёл к одной из узких частей овала, ближе к которой лежал труп прежнего пилота.

Вход был открыт. Проём, вполне комфортный для прохода любого человека, открывал вид на маленькую комнатку, расположенную по центру корабля. Я глубоко вдохнул, сердце почти остановилось, боясь предстоящего не меньше меня. Ждать было бессмысленно, да и опасно, сжав сильнее зачем-то инопланетное ружье, которое до сих пор было у меня в руке, я шагнул внутрь корабля.

Рубка, если её можно было так назвать, представляла собой овальное помещение метров где-то три на пять, и под три метра в высоту. Стены все гладкие, никаких приборов, экранов и индикаторов, ближе к дальней стенке стоит кресло с высокой спинкой и длинными подлокотниками. На этом всё. Возможно, есть ещё какие-то помещения за невидимыми, как входные, дверьми, не знаю.

Я прошёл к креслу и замер. На вид оно было неудобное, да и страшно, капец как. Но я уже тут и поворачивать назад глупо. «Развернуться и сесть, делов-то». Сел. «Дальше, наверное, руки на подлокотники положить, не зря же они тут. Но, блин, длинные какие. А на концах закругления, ага, неспроста. Придётся тянуться, не удобно, ну лад…»

Покалывание, резкое, оно ворвалось в тело галопом тысяч мизерных скакунов и тут же угасло. Боже! Что это? Невероятно!..

Я видел разрушенные дома, убитого мной пришельца, летающие за светлым «своим» кораблём истребители, землю прямо передо мной. Видел, а точнее знал, что с двух сторон ко мне приближаются вооружённые люди и техника. Чувствовал лёгкое болезненное покалывание в своём боку, в том, в которое врезался тот неуёмный недобитый самолёт. Знал, что боль совсем не слабая, но я предохранял от шока свой неподготовленный и несовершенный человеческий мозг.

Я был кораблём. А корабль был мной. Это был восторг, полнейший, заполняющий всё сознание. Экстаз, огромными волнами цунами накатывающий и смывающий все остальные чувства и эмоции. Всепоглощающее чувство целостности, единости себя с собой и Вселенной. Я было нечто прекрасное и идеальное. И это пришло и тут же схлынуло, оставив после себя осознание того невероятного факта, что моё сознание действительно слилось с «сознанием» корабля, и теперь я знаю о нём и его управлении всё.

Ничего подобного я никогда не испытывал, но сейчас не время для наслаждения новыми чувствами, военные уже рядом, а наверху идёт бой, в котором мне надо помочь новым «своим». Я закрыл свои двери и медленно взлетел на три метра. Как же прекрасно парить над землёй!

«Я умею летать!»

«Но я всегда умел летать!»

М-да, к этому надо привыкнуть…

Я взмыл вверх, чуть не сбив такой же корабль и заставив истребители разлететься в стороны от неожиданности. Управление было предельно простым, но требовалось время, чтобы привыкнуть. В принципе, процесс полёта регулировался движением ладоней по закруглённым концам подлокотников, а всё остальное управление происходило на уровне мыслей. И летать можно только мысленными командами, но ручное управление позволяет разгрузить мозг на другие задачи. К тому же, ничто не мешает совмещать.