Моя аллергия проявилась внезапно, когда обратили внимание, что я постоянно вылизываю под хвостиком, где даже появились оголённые места, начинающие взбухать пузырями. Глистов и других паразитов у меня не было. Я чувствовал себя плохо, зуд не унимался, я был обеспокоен и не мог спать. Хорошо, что мне помогли вовремя. Такая же картина повторилась ещё раз, но уже гораздо позднее, к этому были готовы, быстро устранили последствия и расширили список запретов во имя здоровья и благополучия. И сейчас признаки аллергии могут появиться, но уже в виде появления влаги под глазами, как будто я плакал. Мы вместе стараемся распознать причину и устранить, тогда сразу всё проходит. Эти сигналы неблагополучия появляются изредка, безболезненно и без проявления дальнейших неприятностей.

У Туси аллергия не проявлялась, но однажды она всех озадачила и взволновала на длительное время пока шла борьба с обнаруженным грибком. Началось с вялого состояния, выявления вокруг ушек красных точек, чёрных пятнышек и мест, которые можно было с натяжкой назвать лысеющими. Лечение самыми крутыми дорогими средствами облегчения не давали, а информация о летальных исходах при лечении других кошек в подобных обстоятельствах очень всех перенапрягала. Туся стала иметь жалкий вид ещё и от липкого спрея, так как при его использовании нельзя мыть кошку. Аня не выдержала безнадёжной, удручающей картины и отмыла лечебное средство, а Ника смазала проблемные места йодом и уверенно продолжала делать это. Наша Тусечка после этого повеселела и очень быстро поправилась.

Случилось ещё заболеть пателлой, когда мне было больше трёх лет. Внешне болезнь проявляется скрюченной ножкой, которая перестаёт быть опорой при ходьбе и просто приподнята вверх. Каких-то острых и тяжёлых болей я не ощущал, по крайней мере, никто не видел, чтобы я жаловался на неудобство или боль. Так и скакал на трёх лапках, готовый примириться к новым обстоятельствам. Когда я был совсем маленьким щеночком, приметили, что во время еды из чашечки я иногда приподнимаю заднюю ножку и так продолжаю есть в этой, казалось бы, неудобной позе. Но тогда это было кратковременно и не вызывало подозрений, тем более опасений. Казалось, что это моя манера, как у некоторых людей привычка оттопыривать палец, когда они держат в руке бокал. В три года я стал поднимать ножку чаще и при ходьбе, как будто мне нравилось так скакать, затем я уже не опускал её вовсе. Вот тут-то наша семья познакомилась с таким грозным неизлечимым заболеванием как пателла. Не лечится она. Дают лекарства, облегчающие состояние. Делают операции, которые кому-то на время помогают, но вновь проблема возвращается. В Интернете много можно видеть собачек с таким заболеванием, даже на обе ножки. Они всё равно передвигаются, как могут, а некоторым делают специальные коляски. Причина этой болезни, которая попросту является вывихом коленного сустава, может быть генетическая, либо она появляется вследствие многочисленных травм. Генетические мои корни не уточнялись, а травм не было. Узнавать были ли такие проблемы у моих родителей бесполезно для устранения самой болезни. Я просто понимаю размытость этой информации, её неопределённость из-за обычной незаинтересованности. Передавать свой генетический порок я не стану, как потом оказалось, в мой генетический код вписаны и другие пренеприятнейшие проблемы. Что же, мне с этим жить и преобразовывать искажения, заложенные в программу жизни от рождения. Но может быть меня тискали чрезмерно и роняли дети в семье, где я родился и жил с мамой. Сам я это не помню, теперь уже никто не признается. В моей семье, где я живу, ко мне очень бережно относились с детства, не создавая перегрузок, не допуская падения. Не заставляли карабкаться по ступенькам, особенно, пока укреплялся скелетно-мышечный каркас. А на любимый диван я поднимался по специально сооружённым сходням, пока не вырос. Я не падал, не ударялся и поэтому травматические предпосылки исключаются. Про пателлу говорят, что это большая проблема маленьких собачек. Хотя большие собаки тоже ею страдают. С моей больной ножкой стала работать Ника. Она делала массаж, стараясь определить точки, при лёгком нажатии на которые, по её наблюдениям, происходило расслабление ножки и постепенное возвращение в рабочее состояние. Мне не делали операции, и я не принимал никаких лекарств. Мы неустанно повторяли, что болезнь должна уйти, эта ножка вылечится и другие ножки тоже не будут болеть. Через четыре месяца постоянной активации каких-то внутренних механизмов саморегуляции организма мы получили устойчивый результат выздоровления. Моя пателла исчезла и больше не появляется. А я могу кружиться и ходить на задних лапках, потому что мне это очень нравится с самого раннего детства, как я помню.