– Можно спросить? – Когда швея ушла, я раскинула руки и плюхнулась в кресло, что оказалось весьма непредусмотрительно.

О боже, какое жесткое! Мой бедный копчик!

Я поморщилась от боли.

– Почему такой видный мужчина, как мой опекун, до сих пор не женат?

Честно говоря, я не знала наверняка, связан ли Сандарин браком, и сейчас просто ткнула пальцем в небо, но судя по выражению лица Элисандры, попала в точку.

Влюбленная эльфийка протяжно вздохнула. Вид ее при упоминании Гали традиционно стал придурковато-возвышенным.

– Это очень долгая история. Долгая, горькая и романтичная. Не уверена, что она годится для ушей юной невинной барышни.

Элисандра кокетничала. Я прекрасно видела, что этот ходячий эталон нравственности изнемогает от желания поделиться со мной сочной сплетней.

А мне нужна была информация. Во-первых, чтобы лучше понимать, с кем имею дело. Во-вторых, чтобы манипулировать назойливой эльфийкой с помощью ее неразделенных чувств к Сандарину: нашел слабость – используй. И тем не менее, вопреки всей своей острой заинтересованности, я картинно махнула рукой и бросила равнодушным тоном:

– Ну раз история неприличная, юным девам не предназначенная, то не рассказывайте.

Элисандра вскинулась, шумно втянув ноздрями воздух, – уже готовилась вывалить на меня все, что знает, а тут такое разочарование.

– Не то, что бы неприличная, – пошла она на попятную. – И наверное, нет ничего страшного, если вы узнаете. В общем…

С горящими глазами она устроилась в соседнем кресле и подалась вперед, ближе ко мне.

– …ходят слухи, что в юности Его Светлость был безумно влюблен в одну деву. И будто бы та отвечала ему взаимностью. По крайней мере, шли разговоры о помолвке. Но…

– Но? – вскинула я бровь, распустив чалму и позволив влажным волосам упасть на плечи.

– Эта вертихвостка вышла замуж за его друга, – и леда Элисандра сердито фыркнула, всем своим видом показывая, что осуждает поведение столь легкомысленной особы.

Ох, а Галюня-то, как выяснилось, мужчина с разбитым сердцем. Сразу такой романтический образ рисуется в голове, аж пожалеть бедолагу охота. Вон Элисандра спит и видит, как прижать прекрасного страдальца к своей плоской груди и любовью исцелить его душевные раны.

И тут у меня родилась идея.

– Как было бы чудесно, если бы мой опекун встретил хорошую, достойную женщину, которая вернула бы ему радость жизни, – закинула я первую удочку и внимательно посмотрела на свою собеседницу.

Эльфийка мечтательно вздохнула и закусила губу. Явно представила себя на месте этой хорошей, достойной женщины.

– Спасительницу, которая избавила бы его несчастное сердце от одиночества.

Блуждающая улыбка тронула губы Элисандры.

– О, придумала! – всплеснула я руками и напряглась, не уверенная до конца, заглотила ли моя жертва наживку. – Почему бы вам не стать этой женщиной, этой спасительницей?

– Мне?

Лицо Элисандры вспыхнуло ярким румянцем. Она прижала ладонь к груди, но в ее округлившихся глазах явственно отразился интерес.

За окном темнело. Время свидания приближалось. В моей голове зрел коварный план по устранению навязчивых эльфиек.

– Вам, – кивнула я с чувством будто подсекаю вертлявую рыбу, способную в любой момент сорваться с крючка. – Вы прекрасно подходите на эту роль. Мудрая, добродетельная, благопристойная, с большим нежным сердцем.

Зардевшись, глупышка с удовольствием купалась в потоке лести.

– Такая женщина будет достойной спутницей любого мужчины, склеит разбитое сердце моего опекуна и подарит ему надежду на счастье.

Элисандра смущенно заулыбалась.

В голове отчетливо прозвучала барабанная дробь: близилась финальная, заключительная часть моей речи. Самая главная. Я готовилась дернуть удочку.