Стойбища аборигенов располагались друг от друга в десятках километрах. Но поразительно, как точно и быстро они узнавали о хороших или печальных новостях, происходящих у своих соседей. Мне кажется, эти живые быстрокрылые новости были более ценными, востребованными, чем сейчас сотовая связь. Все очень быстро узнают, что на базе КС-2 «Орт-Ягунская» появился Русский Хант (так аборигены меня прозвали), который помогает реализовывать пушнину, мясо, рыбу по хорошей цене и главное – расчет сразу, либо деньгами, либо по желанию – продуктами (мукой, сахаром, как правило, их брали мешками), или по заказу, в том числе и материей.

Вся аборигеновская округа потянулась сюда – на «Орт-Ягун». Как ни странно, довольны были и аборигены, и покупатели пушнины, да и все работники компрессорной станции. В моих действиях меня все поддержали.

Но был и печально-поучительный случай.

Практически мы все, часто или редко, много или мало, потребляем алкоголь. Когда речь об этом заходит, все рассказывают, как часто тот или иной собеседник выпивает. О себе я говорю – и я люблю выпить, но никогда не маялся похмельем, никогда не пил более одного дня и эти качества, вкусы сохранились и по сей день.

Но нет! Однажды я попал в ситуацию, когда трое суток не просыхал от духов (ударение на «о»)!

База быстро обустраивалась. Уже построены и заселены работниками два брусовых общежития. Брус, доски и прочий строительный материал завозились вертолетами МИ-4, МИ-6, МИ-8, МИ-10. Дороги-зимника до Сургута еще нет, и накатают его только к концу декабря. Железная дорога только строилась.

Что творил начальник СУ-6 Мельников? Почему он понапринимал на строительство КС-2 столько зэков? Мы этого начальника недолюбливали и было за что (это тема отдельного рассказа).

Один из зэков на стройку приехал с женой. А жили мы тогда еще в палатках. Но вот этот зэк тогда ничего не делал – не ходил на работу, не дежурил в палатке. Я тогда еще работал в комплексной бригаде и было нас более сорока человек.

Как-тот в один из вечеров бригадир Шубин Николай Михайлович и костяк бригады решили проучить, повоспитывать зэка, заставить его работать. Да куда там! В ответ услышали: «Я на зоне не пахал и здесь мне западло работать!» Вообщем, он своей наглостью вывел всех из себя, началась махаловка и зэк своим отработанным механизмом, молниеносно у него меж пальцев оказывается лезвие от безопасной бритвы, он взмахом руки полоснул по глазам одному из мужиков, который успел отклонить голову и тот бритвой порезал ему переносицу. Этот день, наверное, для него стал последним на воле, впрочем, все к этому и шло. Мужика мог оставить без глаз! И тут, уже без сюсюканий, руки ему скрутили за спиной, связали ноги и единой веревкой за связанные руки и ноги его подвесили на дыбу. В кино что ли этому мужики научились? Это была дыба еще та! Но жалости к зэку ни у кого не было. Стонала только его жена и то не громогласно.

Утром прилетел вертолет и его отправили дальше наматывать срок.

Рядом с нашими вагончиками находились общаги. Как-то мы с Левкой проходим мимо соседнего общежития, из которого выходит мужчина с ружьем и целится в моего Левку. Я успеваю подбежать, хватаю за ствол ружья, держу его в сторону от себя, Лёвки и уже набежавших людей. Начинается драчка – оба уцепились за ружье, руки заняты, пинаем друг друга ногами, что-то кричим. Уже нас обступил народ, в основном, женщины.

Вдруг ружье стреляет и, слава Богу, никого не убило! Тут набегают мужики, нас растаскивают, стрелка скручивают. Я беру ружье и со всей силы ударяю прикладом по сосне. Приклад – вдребезги. Ружье – ствол с магазином и цевьем скручиваю ружейным ремнем, забегаю в свой вагончик и прячу.