До смены дежурства оставалось еще шесть минут, а вернее, почти пятнадцать, если Макс опять опоздает.

Макс опаздывал всегда. Было у него такое свойство. Это чудо назначили ко мне во взвод три месяца назад. Рассеянный и несобранный, он, тем не менее, был первоклассным специалистом по РЛС. У него всегда все работало. В его присутствии антенны ВСЕГДА раскрывались и сворачивались, метеориты их облетали стороной, сигналы всегда приходили четкие, без искажений и шумов. Никогда ничего не зависало и не замыкало, если он не забывал аппаратуру просто включить. Он помнил наизусть последовательность сотен тестовых программ, но забывал бриться и причесываться. Взыскания от Кэпа получали оба, так как он был моим подчиненным. Первый месяц я с ним боролся, воспитывал и убеждал. Второй месяц наказывал. Макс честно отрабатывал свое на тренажерах, делал виноватый вид, но не менялся. Когда после шести часов изнурительных упражнений, весь взмокший, тяжело дыша, он меня спросил, почему в космосе температура близка к абсолютному нулю, а мы на базе не знаем, куда девать тепло, я сдался и решил принимать его недостатки, как неизбежное зло. Через две недели, видимо, так решил и Кэп.

Неожиданно двери откатились, и в проеме появился Макс. Чисто выбритый, причесанный и отглаженный. У меня даже челюсть отвисла. Сегодня явно день сюрпризов.

– Максимка, что произошло? Вспышка на солнце, прилет братьев по разуму, или вообще фантастический вариант – мое воспитание не прошло даром?

– Да нет, – Макс не обратил на шпильку особого внимания, – ты что, не знаешь о прилете корабля? Сам же салют вокруг станции устроил.

– Знаю. Но при чем здесь грузовик и то, что ты пришел на пять минут раньше положенного времени, да еще и побритый.

Макс сделал хитрый вид.

– Значит, ты не в курсе, кто на корабле.

– Нет.

– Слышал о сумасшедшем профессоре Шкловском?

– Да, я его знаю. Правда, мне он показался нормальным. Странным, но нормальным.

– Он известнейший астрофизик. Принимал и расшифровывал передачи давным-давно умерших цивилизаций. Сделал кучу открытий.

– Ты из-за него принарядился?

– А с ним дочка, кстати, победительница конкурса «Мисс Вселенная» на Церере.

– Она, наверное, тоже ходить не умеет.

– Да нет, она родилась на Земле, окончила университет и решила слетать в гости к папочке, а попутно победила в конкурсе красоты. Кстати, этот корабль – его личный. Видимо, правительство высоко ценит его заслуги.

– Так ты хочешь ей понравиться. А захочет ли она вообще с тобой разговаривать? Знаешь, как правило, разбалованные профессорские дочки весьма своенравные и вредные.

Макс загрустил. Мне стало его немного жаль.

– Так ты решил, что через шесть часов ты сменишься, а корабль уже только-только пристыкуется. А времени на марафет не останется. Логично, – усмехнулся я.

– Ну да. Я не знаю, у нее действительно, наверное, в парнях отбоя нет.

– Для того, чтобы понравиться девушке, на нее при первой встрече надо произвести впечатление. Ты, Макс, парень, конечно, неплохой. Но для того, чтобы узнать тебя поближе, надо время. А времени очень мало.

– Я знаю, три-четыре часа.

– А как ты вообще собираешься с ней встретиться? База большая. Будешь караулить в первом секторе?

– Ну, скорее всего, они разместятся либо у командира, либо в гостиничном секторе, а там рядом бар. Она наверняка захочет выпить сока. Подожду в баре.

– Ну, хорошо. Дождешься ты ее в баре. Дальше что?

– Подойду, познакомлюсь.

Я окинул взглядом фигуру Макса. Типичный ботаник, очков только не хватает. Я представил себе, как он в баре подходит к разбалованной фотомодели и пытается познакомиться, и мне стало не по себе.