Каждый, как мог сообщал, что он хочет. Ну это, потому что это было первый раз. А моя задача была запомнить все это желательно навсегда. Деньги за красивые глаза никто не давал, их надо было отрабатывать. И мы это понимали. А таксисты понимали, что с помощью диспетчера крупную рыбку поймать легче. Как только передали прибытие, все разошлись по машинам. Тогдашние таксисты понимали, что всем всего хватит, и что конкуренции в данном моменте нет, потому что у всех у них желания разные. А ещё всегда были таксисты, которые работали по правилам, и которые получали объедки с общей кухни. Вот такая была картина.

Я оделась. В кармашке шелестели деньги. Интересно. Обыкновенные пассажиры, у которых в бюджет была заложена пятерка на такси, всегда стучали в окошко. А те, которые готовы были платить за услуги хорошо, всегда ломились в дверь. Ну и в тот момент самое главное надо было сосредоточиться и все сделать, как надо. У меня это получалось. Конечно, полчаса были очень напряжёнными. Не забыть, не проворонить, никого не обидеть! Я справилась. Вокзал опустел. Все разъехались, как я думаю счастливые. До следующего поезда часа четыре. Я пошла на крыльцо, покурить с молоденькими мальчиками-милиционерами.

И в этот момент я увидела, как к стоянке подъезжает наша машина, желтенькая с шашечками и из нее выходит Нина! Сюрприз! Я подошла к ней, и мы вместе зашли в диспетчерскую.

– Тебе чего не спится?

– Галя, погуляй где-нибудь полчаса?

– Где погулять? Зима на дворе

И тут зашёл тот, кто умел договариваться. Я его знала в лицо. Красивый высокий таксист, лет тридцати пяти. Обручальное кольцо на пальце. Все как и должно быть. Он положил на стол червончик и сказал:"Гал, иди в Гудок, поужинай у тебя ночь впереди. Сильно не торопись. Следующий поезд не скоро. Только дверь снаружи закрой, чтобы видно было, что никого здесь нет". Ну вот умеет же уговаривать. Я закрыла дверь, и пошла в ЖД ресторан, в обыденной речи Гудок. Любовники задернули шторки и выключили свет.

Всего неделя была у меня с Ниной на вокзале. Всего неделя великих заработков. А ещё это была неделя жизненной мудрости. Потому что я в жизни бы не увидела того, что мне показала мне эта борзая женщина. А я же сопротивлялась. Я кричала, протестовала, не хотела на это смотреть. Мне тогда казалось это стыдным и мерзким. Что поделаешь, меня так воспитали. Да и не меня одну. И вот я, такая святая, оказалась в паре с грешницей. Единственное, что нас объединяло, это деньги. Хотя зарабатывать деньги таким неправедным способом тоже было не очень правильно, но от этого меня так не колбасило. А вот от Нинкиных нескончаемых приключений меня тошнило почти физически.

Я же не только освобождала им диспетчерскую для любовных дел. Бывало и так, что я приходила не вовремя. Приходила конечно назло. Но это было из разряда "назло маме отморожу уши". Когда я дёргала дверь и попадала в самый разгар любовной драмы, участникам этой драмы было по фигу, они не воспринимали меня всерьёз, и продолжали. А для меня то эта картинка была отвратительной, я захлопывала дверь, и шла гулять дальше. За четыре дня я прямо устала от праздника человеческой плоти, и конечно я бы забастовала, но денежки!!!! Денежки меня очень сдерживали. Поэтому я решила поговорить с Ниной как-то по деликатному, без последствий.

– Нин, завязывай эти оргии, это же невыносимо

– Галь, ну не будь бабкой у подъезда. Это просто жизнь. Не знаю почему тебя это напрягает

– Ты себя со стороны видела? Вернее вас? На это же нельзя без отвращения смотреть.

– Галя, ты этого не пробовала. Вот когда попробуешь, тогда поговорим. А то она про отвращение заговорила. А когда любовники мои тебе деньги суют, тебе не отвратительно?