Вот и сейчас мы вышли на улицу и закурили за углом. Я опять смотрела на Нину, и не видела особой грусти в ее глазах.

– Что так долго то? Объяснительную заставил писать?

– Ой, Галька, ты неисправима! Когда повзрослеешь то? Какие-то мысли у тебя не правильные?

– А какие мысли правильные? Он же уволить тебя вроде обещал?

– А он передумал. Оставил работать дальше. Я, оказывается, ценный кадр

– Ну и слава богу. А с вокзала то не убрал? Там славненько за смену выходит. Обидно будет потерять такое место

– Галя, если он меня с вокзала уберет, то где юбку то мне задирать будет? Ты совсем не понимаешь ничего?

– Объясни, умная такая! С чего я должна что-то понимать?

– Галя, орал он не из-за того, что я из диспетчерской пообедать вышла, а за то, то с Колькой из первой колонны бляданула, понимаешь теперь?

– В смысле это самое?

– Именно так. Теперь надо узнать, кто стуканул, и откуда уши растут. Если Коля похвастался, будет бледным. Ладно, пошли. Кстати, ты на неделю со мной в паре, Ленка заболела?

– Правда? Нина! Ты самая лучшая!

– Только не дуркуй да? Голову включай.

И она узнала, что это действительно Колька где-то за рюмкой чая похвастался, что такую красотку, как Нина, очаровал. И написала письмо Колькиной жене о его приключениях. Ну и вы догадываетесь, что больше не у одного таксиста не было желания поделиться сокровенным.

Ну и вот, стали мы с Ниной работать на пару. По идее нужен был третий диспетчер, но мы были очень жадные до денег, и мы решили, что мы справимся. Тем более всего неделя. Я очень хорошо запомнила Нинины наставления, но совсем не поняла в каких случаях их применять. Опять же я думала, что за неделю их и не понадобится применять. Я ошиблась, как всегда. Изначально мы договорились работать я в ночь, она в день. Я жила рядом и вроде все это выглядело логично. Диспетчерская будка стояла слева от выхода с вокзала. Была она коричневого цвета, сверху обшита моренным деревом. У будки было окошечко и дверь. И два мощных обогревателя. На дворе была зима, а мы не мёрзли.

Ещё там стоял один стул для диспетчера, табуретка для того, кто зайдет. А водители частенько заходили чаю попить, со своими тортиками и конфетками. В уголке стоял маленький аккуратный столик, на котором умещались телефон, чайник и штамп часы. На полочке столика стояли несколько стаканов, сахарница, и в одном из стаканов стояли ложечки, открывалка, штопор, нож. К стене была прибита вешалка, в углу стояли веник с совком. С двух сторон у будки были окна, и кто-то повесил на них светлые, но совершенно непрозрачные шторки. Видимо кто то что-то скрывал в этом месте. Но в первый раз это было непонятно. Но понять пришлось.

Нина мне первый раз сдала свою смену, и пожелала хорошей ночи. Кстати, только на вокзале будка работала круглосуточно, в остальных местах с восьми до восьми, днём и все. Я разделась, устроилась на стульчике, и принялась читать. Таксистов не было, они только выезжали на линию, и ближайший поезд тоже ещё не пришел. Вообще в то время на вокзале было темно. Но на диспетчерскую будку светил фонарь. И сама будка была как на ладони, и то, что вокруг будки тоже. Наверное, одной на улице должно было быть страшно, но мне было больше интересно. На крыльце вокзала дежурили дежурные линейного отдела милиции, наверное, они вселяли в меня уверенность.

Потом стали медленно подъезжать таксисты. Те, кто любил урвать подальше и побогаче. Систему я уже знала, и догадывалась, что сейчас подойдёт поезд. Конечно, вдали маячит автобус номер двадцать, но не факт, что он дождется поезда. Хотя вероятность есть. Но таксистам не нужны были те, кто любит кататься на автобусах, им нужны были серьезные клиенты. Поэтому таксистов набилась полная будка. Они, конечно, прекрасно могли сидеть в машинах, но им нужна была благосклонность диспетчера. Начинался аукцион. Чья бумажка красивее, у того больше вероятностей. И самое главное, щедрые, они запоминались навсегда и всегда были в фаворе у любого диспетчера.