Но пуля не дала договорить.
И раненый средь трупов он лежал,
В зловонной яме кровию залит.
Молился и грехи припоминал.
И вдруг возник пред ним митрополит.
В сиянии небесно-золотом Святой
Вениамин пред ним предстал.
Спасённого благословил крестом.
К монастырю дорогу указал.
Молился в келье инок Тимофей, —
Впоследствии монах Вениамин,
Он Бога славил жизнию своей:
Всё Промысел – с рожденья до седин!
3. священномученик вениамин
В Санкт-Петербурге, средь священных мест,
Владыка Петроградский погребён.
У Александро-Невской Лавры Крест
Над братскою могилою возведён.
Господь не оставляет чад своих, —
Восходит Божье слово из руин!
И слава Богу! – К лику Всех Святых
Причислен мученик Вениамин.
На службе в храмах весь церковный клир
Владыку поминает своего,
В святых молитвах Православный мир
Заступничества просит у него.
И, несмотря на козни тёмных сил,
Скорбеть и падать духом нет причин, —
Во мне навеки веру укрепил
Священномученик Вениамин!
На пути к спасению
Я плачу… Господи, прими
Мою слезу, как покаянье.
Свою рабу Ты вразуми
И дай по силам испытанье.
Ждёт очищения душа.
Господь, избавь от искушенья!
Чтоб жизнь прожить мне, не греша,
И в Храме вымолить прощенье.
У гроба отца
Моему брату Олегу
Как никогда, ты стал мне близок,
И души в тишине рыдали,
Впервые в жизни мы страдали,
До жгучей боли руки стиснув.
И смерть – дыханием студёным,
Незримой и жестокой силой
Наш хрупкий разум сокрушила,
Весь мир мгновенно сделав чёрным.
И вняв могильному безмолвью,
В душе молитвы возносили,
И о спасении просили.
Нет, смерть не властна над любовью!
И в этой тишине свинцовой
Как много мы сказать успели!
Понять друг друга мы сумели,
Хотя не проронили слова.
Памяти поэта Михаила Анищенко
Я ухожу, куда глядят глаза…
В тот дивный мир: где барахло не правит,
Где Рай – калекам, вьётся ввысь лоза,
Печали нет, и каждый Бога славит.
И всяк сосед, воистину, – мой брат.
И путь во Слове одолел идущий.
Обрёл он веру в каждой из утрат,
Увидел новь и Свет Любви грядущей.
Царю-страстотерпцу Николаю
Нельзя Россию уничтожить,
Растлить и по миру пустить,
Но за грехи нам кары Божьей
Пришлось заслуженно вкусить.
Моя страна-цареубийца!
Ну, где ж твой покаянный плач?
Кровавая расправа снится?
Покайся же, народ-палач!
Но искупительную чашу
До дна испил державный Царь —
Себя он за Россию нашу
Принёс на жертвенный Алтарь.
И Царский Скипетр с Державой
Ты, Богородица, взяла,
Своей десницей величавой
На Русь набросив покрова.
С Россией Бог. И Он всесилен.
Прости своих заблудших чад!
Верни Царя! Спаси Россию!
Дай нам войти в Небесный Град!
О любви. Из первого послания апостола Павла к коринфянам[3])
Да будь я – ангел говорящий,
Но без любви – уж лучше смерть!
Я – обращусь в кимвал звучащий
И пустозвонящую медь!
И пусть умею я пророчить,
И знаю тайны… Но зато —
Любовью сердце не упрочив,
Я – бесполезное ничто!
И если я раздам именье,
Отдам я тело, чтоб сожгли,
То не наследую спасенья,
Ведь я ничтожен без любви!
Любовь от Бога долготерпит
И милосердствует она.
И душу зависть не ослепит.
Любовь гордыни лишена.
В ней нет бесчинств и раздраженья,
Она греховности чужда,
Любовь, как Истины творенье, —
Не исчезает никогда.
Когда же языки умолкнут
И упразднится знаний суть,
Когда народы в страхе дрогнут, —
Любовь откроет в Вечность путь!
В дозоре
Нет, не умрёт моя Россия,
Страну не тронет смертный тлен.
И будет вновь державой сильной,
Не дрогнет крепь Кремлёвских стен!
В дозоре против святотатства,
Я под защитою креста.
И я, крестясь, вступаю в братство —
В святое воинство Христа.
Последняя молитва
Монах колена приклонил,
Молитва льётся горяча —
Он мир молитвой заслонил.
И в келье теплится свеча.
Он шепчет: «Господи, прости,