Она положила ребенка на стол, и тот еще быстрее засучил ручками и ножками.

– Может, ему попить дать? Сейчас молока подогрею, – засуетилась Дара. – Только бы не упал…

– Я пригляжу за ним, – успокоила я, подходя ближе.

Ребенок посмотрел на меня, и взгляд этот был совсем не детским, острым, насмешливым. Я даже отшатнулась. По спине пробежал холодок. Да что ж не так с этим младенцем?

И вдруг… Ребенок стал увеличиваться в размерах, меняться. Вытянулись руки, ноги, туловище, потом фигура обрела грузность и женские формы, лицо повзрослело, после и вовсе состарилось, волосы удлинились, распушились, покрылись нитями седины. Изменилась и одежда: младенческая рубашечка превратилась в свободное серое платье.

– Ох, все святые… – пробормотала Дара, роняя чашку с молоком.

Я же и вовсе потеряла дар речи. На столе, где мгновения назад лежал ребенок, сидела толстенькая маленькая старушка и все так же ехидно улыбалась, а глаза ее искрились весельем.

– Ну как, ловко я тебя обдурила? – хрипло смеясь, обратилась она ко мне.

– Кто вы? – выдавила я из себя.

– Гризелла. – Она проворно соскочила на пол, огляделась с любопытством. – А вас тут уютненько, зря я раньше у Ронала не бывала. Что готовим? – Теперь она стояла у котелка с едой. – М-м-м, рагу… Чесночку можно побольше добавить. А тут что? Хлебушек свежий… Так-так-так… Котяра… – Носок ее туфли уперся в зад Толстяка, который, не упуская момента, лакал с пола разлитое молоко. – Хорошо кормят, жирненький…

– Отвали, м-р-р-р, – ответил ей Толстяк. Ну вот, его я тоже понимаю…

Но, кажется, не я одна. Гризелла прицокнула языком и легонько пнула его.

– Не хами мне, а то не поздоровится.

– Да кто вы такая? – Мне вдруг стало обидно за кота. – Проникли в замок, командуете тут, ведете себя совсем неподобающе… Что вам тут… – но на последнем слове я замолкла. В прямом смысле. Онемела. Не могла больше ни звука издать, связки попросту перестали меня слушаться.

Я схватилась за горло и начала открывать-закрывать рот, силясь заговорить.

– А-а-а, испугалась? – хохотнула старушка, подскакивая ко мне. – Слишком много болтаешь, деточка. – И она щелкнула пальцами. – Ладно, я пошутила.

– Вот же… – услышала я собственный голос и с облегчением вздохнула. Потом вновь отшатнулась от этой Гризеллы, которая теперь пристально меня рассматривала, точно экспонат в музее.

– Значит, это ты та самая ведьмочка? – произнесла она наконец.

– Что значит «та самая»? – уточнила я, делая еще шаг назад.

– О которой мне рассказал Ронал. – Та сузила глаза и ухмыльнулась. – Как интересно… Графиня Эва Барбантиа… Внучатая племянница непутевой Иоганны… Кто бы мог подумать?

Ронал рассказал? Выходит, слово герцога ничего не значит, ведь он обещал никому не говорить о том, что я ведьма!

– Мне можно рассказывать, – точно прочитав мои мысли, усмехнулась Гризелла. – Я тоже ведьма. И ты должна пойти со мной, чтобы разобраться, кто ты такая и что тебе делать дальше.

– Я не понимаю, зачем мне идти с вами? – Я разнервничалась еще сильнее.

– Возможно, я смогу помочь тебе, – уже без улыбки сказала Гризелла. – Если то, что подозревает Ронал, окажется правдой, то… Это очень серьезно… И очень важно. Так что идем! – Она хлопнула в ладоши с прежним задором. – Идем, идем… Поболтаем, разберемся. Ты ведь сама о себе ничего не знаешь, правда?

Я вынуждена была кивнуть. Несмотря на ее безумный вид и странное поведение, я вдруг поверила ей. Поверила, что она поможет мне разобраться, возможно, и с тем, как я здесь оказалась.

– Но куда мы пойдем? – снова уточнила я.

– Ко мне. – Гризелла стащила с тарелки одну из булочек, которые Дара пекла на завтрак, и сразу откусила от нее. – М-м-м, вкусно… Я возьму еще? – Она вопросительно посмотрела на Дару.