– Ях-х, ях, Хоркнейл… чёрт! Кхоркнейл у меня дело к Грифу…

– Какому, мля, Грифу? – уточнил парень с дамской вуалью, судя по выраженному напряжению лицевых мышц, сопоставляя услышанное имя с более или менее значимыми образами знакомых людей.

– Да, чёрт, я к Шпале, понял?

После того, как пёстренькая компашка услышала «Шпала», с их лиц тут же слезли ухмылки. Имя главаря банды для этих парней звучало одновременно и как гимн страны, и как щелчок плети, словно бы они дети малые и вдруг отец позвал их серьёзным тоном и полным именем.

– Ч-чё-на у тебя за дела с боссом?

Энди, наконец, справился с приступом, который случается каждый раз, когда на него направляют оружие и заговорил на сколько возможно уверенно и невозмутимо:

– А ты вот не пусти меня, кхе-кхе, и позадавай ещё тупые вопросы, посмотрим, что с тобой сделает Шпала.

Членам банды потребовалось несколько мгновений, чтобы обдумать и осознать информацию, после чего охранники или дозорные, Энди не разбирался в иерархии банды, переглянувшись, дружно убрали оружие, а самый круглый из всех, обладатель шикарных бакенбардов в малиновом пиджаке и белоснежной шляпе попросил следовать за ним.

На сколько знал Коркнейл в Би-ту-би сейчас было сразу три главаря, одного из них звали Шпалой, второго Большой Грег, имени, как в общем-то и самого третьего директора организации детектив Энди Коркнейл не знал.

Большой Грег, которого некогда звали Кислым Грегом за, вечно недовольное всему и вся, лицо, был одноклассником Коркнейла – младшего и вполне приличным парнем в то время. Шпала же, грозный, сильный и безбашенный Шпала, в те далёкие годы не имел такого звучного прозвища и был ещё просто Грифом – мальчишкой из соседнего дома.

Гриф уже тогда избрал свой путь, он был одним из тех ребят, кто без конца слонялся по улицам, ловил и отбирал мелочь у школьников, не забыв выписать тумаков в дорожку. Однажды Энди, убегая от него, заскочил во двор, другой выход из которого перекрывала железная решётка ворот. Это было настоящим провалом, в тот момент Энди осознал, что просчитать всё нельзя. Он стоял и смотрел на зелёный свет светофора, быстро сменившийся красный, через запертые ворота. Коркнейл смог оторваться от дружков Грифа на прошлом светофоре, но не от него самого, и вот здесь бы, на этом пешеходном переходе гопник остался бы бессильно исходить злобой, а Энди бы благополучно вернулся домой, но не сложилось.

Гриф тогда засмеялся и пообещал отмудохать Пулю по полной. Коркнейлу было страшно, он бегал от своего соседа почти три года, и вдруг вот он момент расплаты. Жестокая, непростительная ошибка, слишком тяжёлый, большой и страшный урок преподнесла судьба в этот день Коркнейлу – младшему.

Неожиданно в дело вмешалась дворовая собака – дворняга совсем небольшая, но обидчик Коркнейла вдруг побледнел впал в ступор и задрожал всем телом. Зверюга почувствовала страх Грифа и стала лаять на него, даже пытаться укусить. Гриф тогда прижался к стене и глупо замер, а затем его штаны намокли.

Коркнейл мог бы сбежать, мог бы посмеяться и дать дёру, оставив пса и его жертву, но Энди остался. Этот поступок обошёлся Пуле в несколько синяков и сломанный нос, а кроме того в фунт, но зато он приобрёл себе большого и сильного друга.

Коркнейл не сдал Грифа, спрятавшегося в подъезде подоспевшим дружкам и получил все, полагающиеся, тумаки. Когда ушли гопники Энди и Гриф поменялись на время штанами, так и пошли домой, ведь жили они по соседству.

На следующий день мальчишки тайно встретились и передали друг другу постиранные, чистые и выглаженные вещи. Гриф тогда сказал, что никогда этого не забудет, и что сделает так, что Энди больше никто не тронет! Обещание он своё сдержал, с того дня Энди больше не бегал и не прятался, возвращаясь домой.