Опять время платежа за квартиру. А тут еще выяснилось, что я умудрился не набрать денег на аренду своего кинозала. Да…

Этторе Скола. 1983-й. Франция, Италия, Алжир. Был выдвинут на Оскар в номинации «Лучшая картина на иностранном языке». О каком именно языке речь – сказать нельзя, в фильме нет ни одного слова.

Это был выходной, и я нашел в кармане завалявшуюся карточку клуба танго. Вспомнил ослепительную преподавательницу Жанну и решил пойти. Просто так. Первый урок бесплатно. Нужно было чем-то убить день. Лифт опять не работал, и я поднимался все пятнадцать этажей, глядя в окна лестничных пролетов на то, как город растет подо мной. Блестели утренние крыши.

Меня определили в группу к новичкам, и мы все выстроились на потемневшем паркете лицом к большому, во всю стену, зеркалу. Найдя свое отражение, я почувствовал себя идиотом и отвел глаза.

«Спину прямо. Хорошее настроение. Почувствуйте, как вы красивы», – сказала, выйдя на середину, лучезарная учительница. Слева от меня стоял дедушка с бородой, справа дама в возрасте, этакая осенняя роза. Мы начали разучивать шаги. Все усердно топтались вперед-назад, отражаясь пестрым стадом в зеркале. Я заметил на правом краю высокую нескладную девушку в очках и вспомнил фильм Этторе Скола «Бал».

Я не знаю, как мне относиться к людям, которые не любят фильм «Бал».

Лева советует сразу бить, но я так не привык.

«Слабак ты, значит», – говорит Лева. Да, это – верно, задумываюсь я, вспоминая свою жизнь[26].

С третьего урока я научился ходить квадратом. После занятия я немного задержался. Куда спешить? В зал уже пришла другая группа, и мне нравилось смотреть, как они танцуют. Женщины были в нарядных платьях, в туфлях на каблуках. Видно, что для них это другая жизнь, праздник. Я позавидовал мужчинам, которые хорошо умеют танцевать. Потом появился мой старый знакомый, тот самый Рудольф Валентино. Он спросил меня: «Решили все же начать?» Я сказал, что еще не уверен. «Кстати, – говорю, – вы какого числа уезжали на соревнования?» – «Конкурс, – с улыбкой поправил он. – Уже не помню, а что?» – «Да так, ничего. Глупая история». И я рассказал ему, как разыскивал его, ну, не то чтобы разыскивал, а просто пришел, и как его коллега, эта самая лучезарная красавица, сказала мне другую дату. Он усмехнулся и сказал: «Ну, это же Жанна… Что вы хотите от женщины с такой грудью…» И я смутился, потому что всегда смущаюсь в таких случаях. «Вы смотрели фильм “Бал”?» – спросил я. А он спросил, про что этот фильм. «Приходите в пятницу, – сказал я, – для вас бесплатно». – «Тогда для вас еще пара занятий бесплатно», – ответил он.

На сеанс он пришел вместе с Жанной, и я следил украдкой за их лицами. Судя по их выражению, они ожидали большего. Может быть, им хотелось еще больше танцев и сложных фигур, они же профессионалы.

А я посетил еще два бесплатных занятия. Танцевал с Осенней розой, и с девушкой в очках, и с пучеглазой толстухой, от которой удушающе веяло тяжелыми духами. В зеркало я старался не смотреть, а смотрел себе на ноги. «Не надо, не надо», – сделала замечание Жанна, и я стал глядеть поверх кудряшек перманентной завивки своей очередной партнерши. Там каждый раз менялись парами. Некоторые пары, видимо, уже сдружившиеся, забавно жульничают, чтобы оказаться снова вместе. Один раз я видел, как Осенняя роза, сделав вид, что не заметила предназначенного ей новой переменой кавалера, направилась с улыбкой ко мне. «Вот как, – думаю, – вот в какой разряд я уже перехожу, пора задуматься…»

После занятий я шел по опустевшему пассажу, где всегда пахло розами, и последние цветочницы уже не зазывали покупателей. И почти прямиком из этого пассажа попадал в раскидистые арки своих новых танцевальных снов, скрестивших реальность с театральностью Этторе Скола.