Мы давно не общались. Отчего-то мне хотелось знать, как он живет, с кем? Сейчас в машине Марк не казался мне чужим, как раньше. Тогда, в прошлом, я сама оттолкнула его. Но почему? Не могла сопротивляться его взгляду? Тому безумию, что творилось в моей голове? Кажется, в прошлом я разбила ему сердце, отчего сейчас мне было страшно, что он тревожит мое.

– Эльвира, наш главный технолог, хорошо о тебе отзывалась сегодня. Правда, она не заметила, чтобы ты воодушевилась процессом изготовления кирпича, но оценила твои старания.

– Она права в каком-то роде.

Я подумала о сегодняшнем дне: новый выданный белый халат, собственный рабочий стол, пропуск в лабораторию – хоть мне и в основном предстояла бумажная работа, но эта ламинированная карточка придавала ощущение значимости. Начальство – бывший муж, отчего я уже успела поймать на себе парочку неприязненных взглядов. Я знала, что так и будет. Хороший оклад, очень даже – все это, кажется, стоило скучного и пыльного процесса.

Мы приехали так быстро.

– Ой, сверни направо, пожалуйста. Селена сегодня у родителей, нужно будет ее забрать. Можешь меня высадить прямо там, мы пройдемся до дома.

Марк послушно выполнил все мои требования, вышел из машины и открыл мою дверь. После чего я коснулась его руки, впервые за несколько лет, отчего мое лицо налилось красным и сердце забилось… Совсем как раньше.

– Ты не зайдешь?

– Нет, уже поздно, а мне еще нужно добраться до отеля.

– Тогда, до завтра?

– Селене привет. Скажи, что я люблю ее.

Она и так это знает.

Он вернулся в машину и меньше чем через минуту скрылся из виду. Дышать сразу стало легче.

Ночью я не могла уснуть. Я зашла на кухню, вновь открыла верхний ящик и достала оттуда бутылку красного вина. Один бокал. Это безумие, кажется, я снова схожу с ума. Я придаю всему слишком большой смысл. Воспоминания – яд, который разрушает меня. Я снова ступаю на те же грабли, я понимаю это. Но почему не могу остановиться?

Я не видела Марка уже две недели. Он будто исчез, растворился. Казалось, я выдумала его и предстоящий обед. И тот момент в машине, все те эмоции тоже были неправдой. Но правдой оставалось то, что я не могла забыть его ни днем, ни ночью. Я вспоминала его за ужином, вспоминала в ванной, вспоминала каждый раз, когда смотрела в глаза своей дочери. Мои чувства были настоящими, пугающими меня, непреодолимыми, хотя я больше не старалась противиться им. Меня не покидало чувство оцепенения, я буквально сжималась вся и не могла дышать, когда проходила мимо его пустующего кабинета. Я с надеждой заглядывала сквозь жалюзи на окнах, но его там не было.

Сегодня на заводе шумно – больше, чем обычно. Рабочие суматошно бегают из цеха в цех, а на моем столе с утра появилась гигантская стопка бумаг, которые предстояло внести в систему.

– Эвелина, что происходит?

– Марк звонил – к нам едет проверка и начальство с зарубежными партнерами. Нужно управиться до утра. Так что, давай без лишних вопросов. Видела бумаги на столе? Давай за дело.

– Но это невозможно! Такой объем работы – я не управлюсь до конца смены!

– Я же сказала, что нужно управиться до утра. Возьми себя в руки, черт возьми, и марш работать!

На часах было уже девять тридцать, когда я, наконец, почувствовала на себе солнечное тепло, которое искорками отлетало от кучи снега на улице. Холодно не было, хотелось пройтись, но я не могла позволить себе задержаться еще дольше. Я спешила забрать Селену у родителей и скорее увести ее на школьную экскурсию. Честно, я даже не помнила, какой теме она посвящена. Голова словно стала хранилищем для всех тех бумаг, что я разобрала сегодня.