Он потянулся к её руке, чтобы посмотреть. Джоан отстранилась. Она не хотела показывать ладонь. Он обязательно скажет что-нибудь не то. Снова заговорит о врачах. Предложит ей съездить в больницу. Он слишком озабочен её здоровьем.

– Рана затянулась. Мне больше не нужна повязка.

Какое-то время Джоан мялась. Но потом протянула ладонь.

– Смотри!

Джонатан посмотрел. И не увидел ничего странного. Обычная ладонь здорового человека.

– Не может быть, – выдохнул он. В его голосе не было ни удивления, ни ужаса, ни радости.

Он коснулся ладони, но не почувствовал жара. Если температура была, то она уже спала.

– Рана была глубокая, а времени слишком мало, чтобы она затянулась. Вы с Одрой, наверное, меня разыгрываете. Это очередное чудо-средство, которое она выписывает из интернета. Она же была у тебя сегодня. Вот и намазала руку какой-то дрянью.

Джонатан хлопнул себя по лбу.

– Вы те ещё прохвостки, – добавил он после паузы.

У него отлегло от сердца. Сейчас Джоан рассмеётся в голос, обнимет его и поцелует в щёку. Назовёт глупым или умным, в зависимости от настроения. Потом сходит в ванную, смоет крем, или что это у неё на ладони. Выйдет и покажет рану. И пусть сегодня не первое апреля, он всё равно будет кататься по полу, схватившись за живот.

Но Джоан не спешила его обнимать и целовать. Она не бежала в ванную. Сидела и смотрела на друга серьёзным, неодобрительным взглядом.

Джонатан остался допоздна. Он не отходил далеко от подруги. Даже отказался ужинать. Хотел уже сам ехать в больницу и лично встретиться с тем доктором. Но решил, что сделает это утром. Он не перечил Джоан. Слушал её недовольство Одрой. И впервые, за всё время их дружбы, он увидел, как ему показалось, настоящую Джоан.

И был благодарен ей за то, что к нему у неё не было претензий. Погруженный в свои мысли, он не давал повода Джоан быть им недовольной. Он приехал к ней поговорить. И они говорили. О погоде, фильмах и книгах. Глиняных фигурках Джоан. Оба уклонились от разговоров о будущем.

И чтобы не щекотать друг другу нервы, решили посмотреть сериал.

Они засиделись допоздна. Джоан уснула на плече Джонатана. Переполненный тëплыми чувствами, он отнëс Джоан в комнату. В эту звëздную ночь он решил снова остаться у неё дома.

А наутро признается ей в своих чувствах. Ведь он давно уже хотел это сделать. И злополучный поход в штольню планировался им, как свидание. Джонатан хотел завести Джоан в один из проходов и там рассказать ей о своей любви. Одра была приглашена для отвода глаз и нелицеприятных подозрений. Третий вовсе не лишний. Он отвлекает внимание, когда нужно сделать сюрприз.

Джонатан спустился вниз. Подошёл к входной двери. Пару раз повернул ключ в замке. Повесил цепочку. Джоан всегда закрывалась на ночь, он знал это. Сам делал также. И когда собрался подняться наверх, услышал звук разбившегося стекла и грохот. Несколько секунд Джонатан стоял неподвижно. Вслушивался в звуки. Но вскоре сдвинулся с места, и вбежал на второй этаж.

Из комнаты Джоан тянуло прохладой. Было темно. Джонатан не успел нащупать включатель, как заметил у окна фигуру. Большая, нечеловеческого роста, головой упиралась в потолок. В ночном свете Джонатану показалось, что на незнакомце, кем бы или чем он ни был, надета шуба. Слишком волосатым и объëмным он казался. А на его руках была Джоан. Это Джонатан заметил не сразу. Только когда его глаза немного привыкли к темноте.

– Отпусти её, – едва слышно проговорил Джонатан и переступил порог. Поджилки тряслись, но он должен был что-то сделать.

В ответ на это незнакомец зарычал. Заостренные уши выделялись на фоне разбитого окна, освещались лунным светом.