Мир раздвинулся, стоило, сдвинув шляпу на затылок, прижать маску у лицу. Тени, пусть никуда и не делись, но немного отступили. Грани высветились будто на небе во всей красе встали обе луны.

Осмотрев долину по-над рекой, я заметила только несколько светлых точек вдали. Лешоры были еще далеко и кажется, не чувствовали нас, пока ветер гнал запахи в другом направлению. Но что-то же напугало мою ящерицу?

– Тш, ребятки, идем, – щелкнув пятками, я заставила ханву двинуться вперед. Было бы хорошо, если б можно было отключить фонари, но так рисковать…

Светлое пятно пугающе неожиданно возникло среди теней тропы перед носом ханвы, заставив дернуть поводья. Не веря собственным глазам, я отключила тепловизерную маску, убирая от лица. В первые мгновения пришлось проморгаться, свет фонарей казался ярким, но почти сразу я увидела его. Высокий сапог наездника. С каблуком и высоким голенищем. Почти такой, как у меня, только явно мужской. И здесь ничему такому быть не полагалось.

Заставив ханву сделать еще два шага, я судорожно выдохнула. Один сапог – это полбеды. А вот пара, вместе с неподвижным хозяином, на моей земле - это уже целая проблема.

**

Я смотрела на запыленый сапог и очень хотела, чтобы это был просто мираж. Но нет. Даже моргнув пять раз, я все равно видела его. Слишком четко, для того, что могло просто показаться.

– Какие вихри тебя сюда принесли? Не мог сдохнуть где-то еще? – в сердце поднималась злость. Утром придется вызывать коронера. Даже если сейчас просто бросить его на этом месте, даже если лешоры растянут тело, оставив одни ошметки, такое дело не утаить.

Ханва резко отступила, тихо, жалобно заскулив, когда один сапог дернулся. Я выругалась, припомнив весь арсенал слов, что были в обиходе не в самых культурных заведениях городка. Живой. Какая радость. Теперь казалось, что труп не такая уж плохая новость.

– Бросить бы тебя здесь, да и забыть до завтра, – в сердцах пробормотала я, заставляя ханву сделать еще пару шагов. Почему-то этот мужчина, которого я почти не видела среди камней, пугал мою ящерицу.

Меня остановил тихий стон. Чтобы посмотреть на несчастного теперь, нужно было обернуться, а этого ой как не хотелось делать! И все же, я не настолько очерствела в этих диких землях, чтобы и правда бросить человека на произвол судьбы. О разбойничьих бандах сообщений не было, так что придержав поводья, я все же спустилась с седла.

– Ох, пожалеешь, Рина. Как пить дать, пожалеешь, – проверив ружье, я осторожно подошла к незваному гостю на своей земле, высветив того фонарем. Среагировав на свет, мужчина тихо застонал, но так и не открыл глаза.

Запыленный, бородатый, в кожаной куртке и таких же штанах, характерных для старателей. На груди, придерживаемый одной рукой – лазерный пистолет, довольно простой, но действенный. Из своего положения я не видела, сколько там осталось зарядов, да и не до того было. С полей, довольно близко, раздался вой лешоров. Кажется, пока я мучилась спорами с совестью, ветер переменился. И не в мою пользу.

– Сдался ты мне, – не отключая, только щелкнув предохранителем, я быстро перекинула ружье через плечо и нагнулась над мужчиной, проверяя пульс. Несмотря на бессознательно состояние, жилка на шее билась исправно и сильно. Видимых ран сразу найти не удалось, а времени на поиски особо и не было. Сердце колотилось в груди, как бешеное, разгоняя адреналин.
– Надеюсь у тебя крепкая голова, потому что иначе мне просто не вытянуть…

Пришлось ухватить великана, а мужчина и правда оказался чертовский тяжелым и высоким, за ноги, вытягивая из расселины между камней. Кажется, он туда забился перед тем как потерять сознание, что было, конечно, на руку ему, но совсем не помогало мне. Не знаю, сколько времени потребовало от меня это действо, но после того, как пришлось почти так же тащить раненого бычка, (я невольно фыркнула: бычков у меня сегодня было два) эти упражнения оказались совсем не простыми.