В этот момент на кухне зажужжала кофемашина – сам Сатана готовил мне кофе!

Молодая женщина дождалась, когда визг кофемашины стихнет и продолжила:

– А вчера мы вернулись с дочкой с Кипра и… – Татьяна отбросила на диван пульт, двумя указательными пальцами провела в уголках глаз у носа вытирая выступившие слезы. – Его дома не оказалось. – Голос молодой женщины дрогнул: – Коля забрал все свои вещи, документы и машину и… и уше-ол… – Неделькина еле сдерживалась, чтобы не зареветь. – А потом… потом… я обнаружила вот это письмо.

Она встала, подошла к длинной широкой книжной полке, взяла с нее конверт и подала его мне. Конверт был распечатан, обыкновенный, без каких-либо надписей на нем. Я достал из него сложенный лист бумаги формата А-4, развернул его и, положив на кофейный столик, разгладил сгибы. Тут в комнату вошел Евгений, держа в руках поднос, на котором стояли три чашки с кофе, сахарница, вазочка с печеньем и лежали три чайные ложки. Он поставил поднос на кофейный столик и предложил:

– Угощайтесь!

По-видимому, этот Сатана был частым гостем в этом доме, раз так хорошо ориентировался, где что у Неделькиных лежит, и смог сервировать стол для кофе. Как-то криво улыбнувшись, он сел в кресло.

Татьяна, взяв чашку с кофе, вернулась на диван. Я сыпанул в чашку с кофе две чайные ложки сахара и, помешивая чайной ложечкой черный тягучий напиток, углубился в чтение письма, лежавшего передо мной на кофейном столике.

«Доброго времени суток, Татьяна! – было выведено красивыми округлыми буквами в верхней части листа. Черт возьми терпеть не могу, когда люди так говорят или пишут «доброго времени суток». Колхоз какой-то с претензией на изысканность. – Пишет вам… впрочем, это не важно, кто именно. Считайте, что новая женщина Николая. Мы с Колей встречаемся уже больше года, и за это время хорошо изучили друг друга, и сумели понять, что мы друг без друга жить не можем. А потому решили быть вместе. Коле тяжело сообщать вам эту новость, и он не хочет ни говорить с вами на эту тему, ни писать. Поэтому я сама взяла на себя труд сообщить Вам, что Коля от Вас ушел. Прошу Вас не пытаться ни искать его, ни связаться с ним каким-либо образом. Он этого не хочет. Я очень сожалею, что так получилось. Не судите нас строго и прощайте».

Я отодвинул письмо, хлебнул кофе и уставился на Татьяну.

– И что же вы хотите? – проговорил я недоуменно. По-моему, из письма ясно, что мужик бросил женщину. Что тут можно сделать и чем помочь?

Татьяна, забыв про кофе, держала чашку в руках. По ее щекам текли слезы.

– Хочу, чтобы вы нашли его.

– Ха! – произнес я и укоризненно взглянул на Евгения.

Тот понял суть моего восклицания и значение взгляда и развел руками.

– Но, Игорь Степанович, – проговорил он словно оправдываясь, – если вы возьметесь за это дело, то вы нисколько не нарушите свои принципы. Вам же нужно ни за кем следить, а требуется только отыскать человека.

В общем-то он был прав – следить за неверными супругами в этом деле не придется. Тем не менее я, переведя взгляд на Татьяну, спросил:

– Зачем вам нужно найти Николая? Как бы мне не хотелось делать вам больно, но, судя по письму, ваш муж утратил к вам былые чувства, нашел другую женщину и не хочет быть с вами вместе.

Так и не отпив кофе, Татьяна, потянулась поставила чашку на кофейный столик и вытерла пальцами слезы со щек.

– Видите ли, Игорь, – проговорила она, вновь шмыгая носом. – Мы с Колей как я уже упоминала жили дружно и счастливо. Очень любили друг друга. Впрочем, я и сейчас его люблю. Ничто не предвещало, что он так поступит со мной. Я бы очень хотела, чтобы вы нашли его, и я могла бы поговорить с ним, выяснить, что случилось, кто эта женщина, откуда она взялась? Да и вообще непорядочно с его стороны вот так вот поступать со мной: сообщать о своем разрыве со мной через любовницу. И в конце концов, если уж на то пошло, и он решил бросить меня, то нужно развестись по-человечески.