Кандидатом на роль третьего мужа был двадцати трех летний парень, спортсмен, из достойной, но не очень обеспеченной семьи. Родители сначала смотрели на новую пассию сына с опаской. У них на примете была другая кандидатура – дочь их приятелей, а не сомнительная фифа с багажом из лет и мужей. Но Машка умела себя подать, и откровенно поговорив с матерью жениха получила право считаться невестой Коленьки.

В конце вечера она разоткровенничалась во всю (хорошее вино язык развязывает), – хочу простой тихой жизни, с мужем, детьми, домашними праздниками, пересудами соседок, поездками в отпуск на море— с простым человеческим счастьем. Как думаешь, получится у меня?

– А ты сама как думаешь?

– Надеюсь, что получится. Меня теперь не заманишь ни золотой клеткой, ни карьерой. А Коленька меня любит и et cetera…

В середине зимы случилось еще одно приглашение. Было оно ежегодное – институтская группа собиралась часто, но ЛВ от этих приглашений отмахивалась, – работы не початый край, по танцулькам и посиделкам бегать некогда. Но в этот раз решила сходить. Староста группы Зойка заинтриговала, – тобой один молодой человек интересовался, друг Ромки – Алексей Вишневский – просил передать, что танцевать научился и семьей не обзавелся – ждет одним словом – от себя добавила Зоя. И Людмила решила институтские «посиделки и танцульки» посетить. Вспоминала она Алексея, думала о нем, может даже немного жалела о чем‐то несбывшимся.

Дело было на втором курсе. На Ромкин день рождения собралась почти вся институтская группа и пришел его давний друг Алексей, который сначала все посматривал в сторону Люсьенки, а когда начались танцы, подошел и запинаясь стал приглашать потанцевать. Отдавил ей во время танца все ноги – Алексей постоянно извинялся, краснел и заикался. Но она поняла, что с этим парнем очень тепло и уютно, как было с бабушкой, с мамой Таней, с Валечкой и Верочкой – почувствовала она себя в родной гавани и изредка стала с ним пересекаться, что называется на культурных и спортивных мероприятиях. И что странно он больше не заикался, но говорил не много – больше слушал. Но потом случилось непоправимое – в конце зимы умерла родная мать Люсьенки (замерзла на улице – сгубила ее пьянка) и Антонина Ивановна лишь на два месяца пережила дочь. Люсьенка сжала зубы и превратилась в Людмилу Владимировну – серьезную, обстоятельную, усидчивую, настойчивую в достижении поставленных целей и наглухо закрывшую свою душу от всего мира. И там, где она оказалась, Алексеям было не место.

И что удивительно ее перестали звать Люсьенкой. В один миг она для всех сделалась Людмилой, а после института – Людмилой Владимировной (или ЛВ). Но человек не может полностью закрыться от мира, даже обрубив почти все концы. Отдушина необходима. И такой отдушиной для Людмилы стали танцы. На третьем курсе начала она посещать танцкласс. Навыки имелись и хорошие – с детства Люсеньку сопровождала физкультура и спорт – тело было гибкое тренированное – красивое сильное тело. И потянулось оно к музыке – тягучей, с всполохами страсти, расслабляющей, заставляющей забывать невзгоды – к танцу надежды одиноких морских скитальцев, пытающихся на суше поймать свою удачу, одним словом, к аргентинскому танго.

Через полгода и постоянный партнер у нее объявился – высокий брюнет в маске, закрывающий почти все лицо. Подошел, представился «Мистером Иксом», сказал, что на лице большой ожог и пугать людей он не хочет, а танцевать ноги сами просятся и усидеть дома нет никакой возможности. Только жена, к сожалению, его интересувлечение не разделяет. К Людмиле же подошел, потому как увидел в ней серьезную девушку, а не финтифлюшку и предложил стать товарищами и партнерами по танцам. Говорил незнакомец красиво, изысканно говорил. Когда же во время танца стал читать стихи на испанском у Людмилы мелькнула мысль, – как бы не потеряться во всем этом великолепии. Но порыв холодного ветра, прилетевший в открытую форточку, привел в чувство, – парень честный, сразу обозначил рамки – его тело, как и ее просит движений под музыку – значит просто получай удовольствие, а все остальное оставь для другого. В танцклассе Людмиле было хорошо. Вместе с музыкой она уносилась под теплое солнце далекой страны и была благодарна тому уголку планеты, на котором зародился этот удивительный танец.