В Ану он влюбился почти сразу. Но в отсутствие какого-то опыта в личных отношениях не мог понять, есть ли у него шанс. И если честно, толком не знал, что делать дальше. Когда всю жизнь провел в обществе одних мужиков – приют, академия, армия, – слабо представляешь, как свои чувства проявить, взаимна ли симпатия… Последние полгода они просто дружили, помогали друг другу в работе. Иногда вместе обедали, пару раз всей командой ходили в кино, наедине оставались редко и, как правило, в лаборатории.

Когда сегодня он увидел Ану в этом голубом платье, то еще больше убедился, что такая красавица вряд ли обратит на него внимание. Но все же хотел рискнуть и предложить проводить ее вечером до женского отсека, правда, пока собирался с духом, Аны в зале уже не оказалось. А когда шел по коридору, краем глаза увидел ее страстные объятия, да не с кем-нибудь, а с самим Алексом, правой рукой и лучшим другом Смотрителя. Про Алекса он слышал еще на войне и очень его уважал, как уважали все, кто прошел боевые действия. Макс не знал, куда себя деть, долго бродил по коридорам, пока не принял решение завтра же написать запрос о переводе в другую лабораторию, его давно туда звали. Работать с ней он больше не сможет… С этими мыслями он наткнулся на пустую комнату отдыха, верхнее освещение в ней было выключено, но от огромных круглых иллюминаторов на темный пол падал яркий белый свет, Станция вторую неделю дрейфовала около Луны. Странно, Земли уже нет, а Луна – вон, пожалуйста, светит себе.

В лунном свете он не сразу заметил Ану. Она сидела у иллюминатора, колени поджаты, красивое платье смято и обмотано вокруг ног, из пучка вылезли непослушные пряди. Что-то в ее унылой позе подсказало, что страстные чувства в коридоре были не взаимны. Макс молча сел рядом. Такой расстроенной он ее еще не видел.

– Он тебя обидел? – Макс почувствовал, что боится услышать ответ.

– Пока нет.

– Я думал, он тебе нравится. Прямо ходячий идеал.

– Идеал… – эхом повторила Ана. – А еще маньяк и садист.